В январе 1904 года над Мексиканским заливом пронесся невиданной силы цунами. Сейсмографы прибрежных гидрометеорологических станций зафиксировали подводные толчки силой семь-девять баллов по шкале Рихтера. Шкалы мареографов отразили резкие пульсирующие понижения и повышения водной поверхности.
Стихия, бушевавшая сравнительно недолго, тем не менее вызвала массовую гибель людей и всевозможные техногенные катаклизмы. Отмечались и натуральные «чудеса». К примеру, крупнейший английский пароход «Эвенджер» был поднят в воздух и плавно перенесен в холмистую, покрытую лесом часть острова Чандлер, откуда, спустя двенадцать лет, но уже по воде повторным цунами вернулся в акваторию. Стараниями нескольких членов команды, приведших в действие паросиловые установки, тяжело груженное железной рудой судно благополучно добралось до порта прописки - Ливерпуль...
Моряков, не пожелавших расторгнуть контракт и более десятилетия обеспечивавших целостность дорогого груза и идеальное состояние судна, встречали как героев. На пресс-конференции, собравшей множество журналистов и ученых, исполнявший обязанности кризисного капитана в момент «перелета» старший помощник Карлос Стил, немало озадачил присутствующих описанием, как он выразился, тяжелейшего опыта. Точнее быта, постепенно превращающего сильных, психически крепких мужчин в безвольных истериков и психопатов. «Если бы не дневные контакты с островитянами, ночная реальность «Эвенджера» через разрушаемую кем-то, либо чем-то нашу собственную психику, непременно прикончила бы. Нас как бы сделали весьма бдительными смотрителями за самими собой», - резюмировал кризисный капитан. Вдаваться в подробности он наотрез отказался. Предложил ознакомиться с содержанием его дневников и записок его товарищей по несчастьям. Как ни странно, вдаваться в детали, листая пухлые тетради, желающих не нашлось. На эти уникальные документы, почему-то попавшие в архив военно-морского ведомства, в 1942 году случайно наткнулся капитан второго ранга в отставке Джулиан Уайт. Прочитанному, если бы лично не был знаком с к тому времени с уже покойным Стилом, ни за что не поверил бы. Так как его друг Карлос с юности отличался честностью и правдивостью, основания не верить отпали, и Уайт приступил к изучению и систематизации бумаг. Кропотливый, интригующе интересный труд свой он завершил в июле 1951 года, за полтора месяца до кончины. Сын Уайта, Стив, тоже морской офицер, бережно хранил все, связанное с памятью об отце. Выйдя в отставку в 1969 году, зачитавшись «реконструкциями» родителя, вдруг осознал, что держит в руках настоящий подарок для тех, кто увлечен разгадкой наиболее таинственного в человеке и вокруг него.
Публиковать отцовские «заготовки» Стив не особенно спешил, потому что не сомневался в том, что решающий вердикт должны вынести специалисты, желательно, известные ученые. Первые рецензенты - физики - в голос заявили, что «сказочный контекст» никак не по их части, что миром иллюзий, стойко и надолго прописавшимся в головах сторожей «Эвенджера», должны заниматься только и исключительно психиатры в тандеме с фокусниками. Уайта-младшего к тому же обидели обвинением в том, что отец его просто-напросто написал фантастическую повесть, так сказать, «из праздности». Стив, человек отнюдь не эмоциональный, для доказательства, что это совсем не так, решил, идя вслед за отцом, беспристрастно ознакомиться с архивными документами.
Выяснилось, в частности, что Уайт старший, осторожничая, затушевал, сгладил остроту некоторых событий, имевших место в чреве судна, вероятно, по его мнению, уж слишком нарушающих равновесие привычного обыденного хода вещей. Уайт младший напротив осторожничать не собирался. В соавторстве с практикующим психиатром Лесом Боннэром подготовил и опубликовал серию очерков, приведенные ниже выжимки из которых, позволяют предположить, что команда «Эвенджера» попала в ловушку неоднозначного, крайне сложного феномена. Главная мишень этого феномена - разумеется, сознание человека. Так ли это, попробуем разобраться, благо питающая почва - реальные факты -изобилует прозрачными намеками.
Начнем с того, что на остров Чандлер из Ливерпуля прибыли представители пароходства. Обследовав «Эвенджер» и не найдя ни одного повреждения, они решили законсервировать судно до лучших времен, когда представится возможность продать паровые машины, разделать корпус на металлолом, выгодно сбыть железную руду. Охранять пароход за утроенное жалование и гарантированные пенсионные выплаты согласились не имевший семьи Карлос Стил и трое матросов-холостяков. После убытия начальства пару месяцев маленькая команда, занявшая жилые отсеки в разных частях и на разных уровнях «Эвенджера», жила в привычном ритме. Несли вахты, драили палубы, приспосабливали для нужд отопления один из котлов. На берег отлучались пополнять запасы пресной воды и закупать продовольствие. Новый уединенный образ жизни не тяготил, а даже нравился. «Много воздуха, много простора, вылазки на охоту и рыбалку - все это здорово!
Хочется, чтобы длилось так вечно», - одна из первых записей в дневнике Стила. Вскоре, впрочем, появляются тревожные нотки, названные капитаном предвестниками. В частности, он, теряясь в догадках, обращает внимание на свечения каменного угля в трюмах машинного отделения: уголь мерцает, словно фосфор. Только ли? Морякам приходится мириться с тем, что куски горячего угля падают на койки, как было замечено, с потолков, не имевших каких-либо отверстий. Грязных следов уголь на светлых потолках не оставляет. Откуда он берется, если иллюминаторы, вентиляционные каналы задраены, если двери заперты? Заканчивалось «осадочное» выпадение угля - начинались повсеместные шорохи, вздохи, всхлипывания, щелчки. Моряки - народ не из робких - тщетно пытались искать шутников, в которых подозревали островитян. Стоило покинуть каюты, как накатывал неописуемый ужас, заставляющий ретироваться. В след летели куски угля.
Если странные звуки могли иметь природу галлюцинаций, то никакими галлюцинациями, конечно, нельзя было объяснить сбивающие с ног удары невидимых кулаков, либо выпадения с чистых потолков вполне материальных предметов. В том числе двух серебряных ложек, разодранных, датированных началом XVIII века молитвенников, топочных колосников, деревянных дощечек, испещренных сумбурными надписями. Сверху лился и керосин. При этом все видели, что стеклянные колбы ламп опорожняются по мере «пролития» керосина, откуда-то, из пространства между полом и потолком».
А как быть с запахом магнолий? Этих цветов на «Эвенджере» никогда не держали. «Тем не менее, - пишет Стил, - мы благоухали все годы нашей долгой службы». Расплодились на пароходе также невидимые кошки. Много кошек, издававших по ночам утробные звуки. Капитан наравне со всеми многократно наблюдал, как обнаженные по локоть полупрозрачные руки швыряли «непонятно что шипящее и мяукающее прямиком под ноги матросов». И люди спотыкались о «что-то телесное, шерстистое, но... невидимое». Капитан долго, до тех пор, пока не убедился воочию, не верил в рассказы моряков будто их преследуют призраки людей и животных. И призраки эти не были безобидными. Безусловно, самый интересный момент в том, что незримые силы, как предполагал Стил, «исключительно призраки отправляли моряков в долгие полеты по всем закоулкам «Эвенджера». Капитан пишет: «Что в этом процессе перевешивало, угроза разбиться насмерть, щемящее ощущение принудительного вынужденного парения? Для меня, пережившего сверхъестественный опыт, привлекательнее парения. Вот только одежды, разодранной в клочья, не напасешься. На коже ни единого синяка, ни одной ссадины».
В отличие от полтергейстов, ежегодно вспыхивающих во всех странах на всех континентах, зачастую учиняя пожары и наводнения, полтергейст «Эвенджера» почему-то дотла сжигал только простыни и пододеяльники, не трогая одежду, занавески, одеяла, деревянные предметы. Наводнения устраивались только в рубке. Стоило покинуть рубку, уединиться в каюте, как все окружающие предметы и вещи начинали хаотично двигаться либо летать. Такое случалось не часто. По словам капитана, однажды в неделю обязательно. Стил не оставляет без внимание другое интересное обстоятельство. Сосуществующие с сверхъестественным моряки, сойдя на берег, как бы прихватывали его «нравы» с собой. В какое бы помещение ни заходили, везде что-нибудь начинало гореть, разрушаться, греметь, визжать, хрюкать.
Полтергейст парохода «Эвенджер», по мнению всех втянутых в его «художества» моряков, буквально все видел, все слышал, все знал вчера, сегодня, в будущем». Серж Векинг, практикующий психиатр, знающий о «пестром» феномене острова Чандлер гораздо больше других исследователей, усматривает причину «беспорядков» в наложении магнитных полей почвы, возбужденной магнитными полями цунами, на энергетические поля «совокупной психической составляющей» почти изолированных от внешнего мира моряков. Векинг, таким образом, призывает всеми доступными средствами тестировать реакции мозга на скудные раздражители навязанного обстоятельствами вынужденного состояния вынужденного одиночества, Мнение, безусловно, не беспочвенное. Еще лауреат Нобелевской премии физиолог Иван Павлов не сомневался в том, что перевозбужденная психика разумных существ может не только сокрушать несокрушимые преграды. Но ей также по силам творить и строить обособленные миры, существующие в иных временах и пространствах.Автор: А.Володев