Какая картина возникает перед вашими глазами при слове «бизнес»? Скорее всего, элегантный просторный офис крупной компании, молодые люди за терминалами, вдумчивый и усталый, но при этом изысканный босс. Легкие, почти небрежные прикосновения к отзывчивым клавишам, и вот – документы отправлены и получены, сделки заключены, машина работает на полных оборотах… Это в наши дни.
А как обстояло дело, допустим, в древнем Вавилоне? Вы можете усмехнуться: «Скажете тоже, древний Вавилон! Да у них и письменности настоящей не было, так, клинопись на глиняных табличках… Какой там бизнес…» Какой? А вот читайте.

«Ваша подпись, партнер!»

Писать на глине было искусством весьма непростым, и далеко не каждый находил время, силы, да и просто желание им овладеть. Куда проще было нанять писца. В те времена (как и теперь, впрочем) личный секретарь (он же писец) был непременным спутником делового человека. А помимо писцов, так мало было людей, владеющих этим искусством, что даже цари порой бахвалились умением читать и писать! Но, несмотря на такую ситуацию, древние жители Месопотамии оставили нам в наследство изрядное количество записей, касающихся торговых сделок. Закон, принятый там в 2000 году до нашей эры, гласил, чтобы любая деловая операция, пусть самая мелкая, была должным образом зафиксирована и подписана сторонами и свидетелями. Сравнения ради заметим, что «Статут о мошенничестве», требовавший заключения контрактов в письменной форме, в Англии был принят всего лишь в XVII веке! Вот и рассуждай после этого о социальном прогрессе…


Тут возникает логичный вопрос. О каких подписях могла идти речь, если и писать-то почти никто не умел? Однако древние нашли простой и остроумный выход. Свою подпись каждый носил с собой, на шее! Это было нечто вроде небольшой каменной печати с вырезанной на ней эмблемой владельца (обычно особой бытовой или культовой сценкой). Когда документ был составлен, договаривающиеся стороны и обязательно свидетели оставляли на нем оттиски своих печатей, а писец соответственно записывал их имена.

Вавилонская «биржа»

Деловая жизнь вавилонской цивилизации кипела у городских ворот, это была своего рода биржа. Здесь собирались люди, обсуждали текущие вопросы или ждали новостей, а уличные писцы предлагали свои услуги всем, кому они требовались. Разумеется, не бумагу и перья держали они в руках, а комочки глины и тростниковые палочки для письма. Когда участники сделки приходили к устному соглашению, наступала очередь писца. Тот уточнял необходимые подробности и приступал к работе. Его рука быстро двигалась, поворачивая тростниковую палочку (иногда палочки были деревянными) то вертикально, то горизонтально, и нужные знаки возникали на глине. И хотя большинство из заключавших договоры не могли прочесть того, что там написано, они прикладывали свои печати − вот и готово. Порой делалось две копии документа – для каждой из сторон, но это бывало редко, гораздо чаще ограничивались одним экземпляром.

Защита информации

Но глина есть глина, это все же не бумага. Что помешало бы, например, грамотному, но бесчестному кредитору добавить пару-тройку знаков-клиньев, изменив смысл долгового обязательства в свою пользу? Чтобы избежать такой «подчистки чеков», предусматривались своего рода «конверты». Делалось это так. Когда текст на табличке был соответствующим образом завершен и заверен, писец брал другой кусок глины и раскатывал его на ровной поверхности, подобно тому, как хозяйки раскатывают скалкой тесто. После этого писец заворачивал документ в глиняный тонкий лист. Лишняя глина снималась, края подворачивались и сглаживались, и писец держал в руках такую же табличку, как и с договором, но немного большего размера. На ней он вновь записывал текст соглашения, и снова прикладывались печати – в сущности, их оттиски на «конверте» были поважнее, нежели на самом документе. Ведь документ, помещенный в «конверт», надежно гарантировался от подделок!


Если возникали какие-то трения, стороны являлись к судье, и он выносил решение, разбив «конверт». И горе фальсификатору, если тексты внутри и снаружи хоть в чем-то не совпадали! Невозможно было, конечно, этот «конверт» снять, документ подправить и вложить потом обратно. Только разбить – другого способа не было. А если бы кто-нибудь попытался так сделать, а потом изготовить новый «конверт», то неизбежно столкнулся бы с весьма серьезными трудностями. Заручиться поддержкой тех же свидетелей – это раз. Глина при высыхании сжимается, и новый «конверт» неминуемо потрескается – это два. Да проще другой документ состряпать, чем с прежним возиться! Не правда ли, отличный способ защиты деловой и частной информации придумали древние вавилоняне? Сравните его с современными! Письмо на бумаге можно вскрыть, а потом запечатать вновь так, что никто и не подкопается. Информацию из компьютера, какими паролями ее ни защищай, легко вытащит любой сообразительный студент (что и происходит сплошь и рядом). А попробуйте-ка по-вавилонски!
Некоторое время исследователей волновал вопрос: а как же писцы добивались того, чтобы «конверт» не прилипал к содержимому? Гипотезы высказывались разные: что какие-то примеси добавляли, что табличку высушивали или пылью посыпали… Такое положение сохранялось до тех пор, пока ученые не додумались до простейшего – поставить опыт. И что же оказалось? Не прилипает «конверт», без всяких примесей и ухищрений. Не прилипает – и все!

Подписано, запечатано…

Итак, закон неукоснительно требовал, чтобы любые сделки оформлялись документально. Что ж, как справедливо говорили − правда, не в Вавилоне, а в Риме – «Закон суров, но это закон». Если, например, кто-нибудь хотел снять дом, он должен был точно указать – какой дом, у кого, на какой срок, за какую сумму. Оформлялись денежные займы и заклады, торговые дома регулярно обновляли договоры со своими агентами – «коммивояжерами». Четко оговаривали и наниматели, сколько, когда и за что должны получать их служащие. Конкретно регулировались также дела семейные – браки, разводы, наследство, даже помолвки. И в случае, скажем, когда ремесленник намеревался производить кирпичи, договором устанавливались цены, объемы поставок и потребители. Могут, пожалуй, спросить: если большинство из найденных ассирийских и вавилонских текстов именно такого содержания, разве они представляют какой-то интерес, кроме узкоспециального? Конечно, представляют! Благодаря им мы и можем узнать жизнь тех людей в те времена настолько подробно, как если бы путешествовали на машине времени.

Олигархи Месопотамии

Огромные храмы древней Месопотамии являлись не только религиозными центрами, но и культурными, промышленными (да-да, женщины производили там ткацкие изделия), коммерческими. Вот это последнее нас интересует особенно, мы ведь говорим именно о бизнесе древнего Вавилона. Храмы обладали обширными земельными наделами, и их либо обрабатывали, нанимая работников, либо сдавали в аренду. Вкупе со щедрыми пожертвованиями прихожан, в том числе власть имущих, это составляло весомые богатства, и подобно современным банкам храмы давали деньги в долг. Причем вавилоняне в процентных ставках не стеснялись. Обычно это было 20%, но порой доходило и до 30, и даже до 33 с половиной! Деловые люди…


Особо привилегированные храмы лишь на это не полагались. Важную статью их доходов составляли «жертвоприношения» (нечто похожее на церковную десятину). От этой скрытой формы налога не могли отвертеться даже вполне атеистически настроенные граждане. Ведь такие храмы часто являлись и резиденцией властей, ведавших собиранием вообще всех налогов, а тут спорить не приходилось. Словом, прослеживается параллель с современным пресловутым «вмешательством правительства в бизнес». Налоги и «жертвоприношения» взимались в основном натурой – денежная система была слабо развита, да и не у каждого находились кусочки серебра, бывшие в обращении. И обо всем этом нам тоже рассказали простые глиняные таблички, заполненные в основном договорами, обязательствами и расчетами.

Назад, в будущее!

Закончить эти заметки хотелось бы с улыбкой. Представьте себе профессора в аудитории, завершающего лекцию.
− Итак, мы с вами познакомились с некоторыми аспектами ведения бизнеса в древнем Вавилоне и убедились в справедливости старой истины о том, что чем больше все меняется, тем больше остается тем же самым. Что же касается средств защиты информации, то не задвинуть ли нам компьютеры в дальний угол и не отправиться ли за глиной?!Источник: "Тайны ХХ века"