Луций Корнелий Сулла, живший в конце II - начале I века до нашей эры в республиканском ещё Риме, был диктатором. Обычная должность с неограниченной властью, на которую назначались сенаторы в особо трудные для государства времена и на срок до полугода. Но Сулла сумел сделать диктаторскую должность бессрочной. Впрочем, избежать ужасной смерти это ему не помогло...
Античных авторов, которые писали о Сулле, можно разделить на два лагеря: одни его страстно любили, другие страстно ненавидели. Как, вероятно, и современники. Первые, захлёбываясь от восторга, сообщали о его золотых кудрях и больших голубых глазах, вторые, давясь гневом, — о грубых чертах лица, жестоком блеске глаз и красной сыпи, сплошь покрывавшей этот «богоподобный» лик. Первые видели в нём спасителя отечества, вторые — порочного тирана.

Военный гений

В юные годы весёлый и бесшабашный Сулла о государственном поприще даже не задумывался. Хоть он и происходил из патрицианской семьи, но эта фамилия давно стала почти нищей, и никакого будущего у юноши не было. Так что он занимался тем, что любил — читал, проводил время в пирушках с актёрами, посещал различные зрелища. Только к 30 годам он получил должность квестора у Гая Мария, который сражался в Африке с Югуртой. Симпатичный, внешне доброжелательный, легко вызывающий доверие, Сулла хорошо прижился в армии. Неожиданно оказалось, что он не только отважный и стойкий воин, но и замечательный стратег и дипломат. Дела в Африке шли плохо. И, не надеясь на успех, Гай Марий отправил посольство к союзнику Югурты, царю Бокху. Тут-то и проявились способности Суллы: он сумел убедить Бокха перейти на сторону римлян и захватить Югурту в плен. Сенат по достоинству оценил успех Суллы, но Марий затаил обиду: то, чего не смогли достичь легионы за пять лет, Сулла достиг за месяц. А уж после успехов в войнах с германцами, каппадокийцами и италиками Марий и вовсе возненавидел молодого квестора. Решения, которые принимал Сулла, были блестящими, победы — безоговорочными, его слава затмила славу Мария.


Так что, когда Сулла был избран консулом и уже вёл армию на войну с понтий-ским царём Митридатом, Марий сместил его с должности. А Сулла, не дойдя до Адриатики, повернул войска на… Рим. И хотя Рим был отлично укреплён, он нашёл брешь в оборине и штурмом взял город. Марию пришлось бежать в Африку, а его сподвижник Сульпиций был выдан собственным рабом. Правда, раба Сулла отблагодарил специфическим образом: за выдачу заочно приговорённого к смерти трибуна даровал свободу, за предательство хозяина — велел сбросить с Тарпейской скалы. А усмирив Рим, он двинул войска туда, куда они прежде и шли — на Митридата. Пон-тийский царь к тому времени не только был полновластным хозяином Малой Азии и берегов Понта, но и подмял под себя почти всю Грецию. Там Сулле и предстояло сразиться с армией и флотом Архелая. В рекордные сроки он прошёлся легионами по Апеннинам, разграбил все святилища и смог набрать средства для ведения войны. Митридату пришлось срочно заключать мир, а немедленно провозгласили Суллу императором. Правда, сам Сулла предпочитал называть себя иначе — диктатором.

Власть навсегда

В Римской республике началась Гражданская война, в противостоянии с Митридатом Рим получил лишь короткую передышку — за Первой Митридатовой войной последуют и Вторая, и Третья. Так что Сулла имел причины объявить себя диктатором. И это была особого рода диктатура — без оговоренного срока действия, то есть до тех пор, пока римская держава не укрепится, и с правом лишать правителей тронов, назначать смертную казнь, отбирать имущество, основывать и разрушать города.


Властью Сулла воспользовался в полной мере. Первое, что он сделал в Риме, — ввёл проскрипционные списки, то есть списки приговорённых к смертной казни. Попасть в такой список было несложно: хватало одного доноса, и судьба несчастного была решена. Теперь его мог убить любой римский гражданин и, предъявив отрубленную голову, получить награду в два таланта — 40 килограммов серебра. Первый список был коротким — всего 80 имён. Но за ним последовал второй, третий… За короткое время жизни лишились около сотни сенаторов и более 3 тысяч патрициев-эквитов. Вскоре стало очевидно, что затевались эти казни ради конфискации, ведь члены семей казнённых лишались и гражданства, и имущества, а те, кто из жалости их укрывал, тоже подлежали смерти. Сулла из человека скромного достатка быстро превратился в богача, как и все, кто оказался среди его помощников и любимчиков.
Впрочем, став богачом, Сулла вскоре утратил интерес к конфискациям. Он воевал против Митридата, заключил удачный для Рима мир, установил новые законы, улучшил качество римских монет, наделил землёй многие тысячи ветеранов. За четыре года до смерти он присоединил к диктаторскому титулу прозвище Счастливый, а в 79 году до нашей эры неожиданно сложил с себя обязанности диктатора.

Ужасный финал

И… вернулся к занятиям своей юности. Став частным лицом, Сулла, которому было уже около 60 лет, стал устраивать пиры для народа, собирал у себя в доме актёров и музыкантов и предавался пьянству и чревоугодию, а также сексуальным удовольствиям. Пил он так, что, как писали современники, у него временами сводило ноги, и временами он даже не мог ходить. Тем не менее после смерти жены Метеллы, четвёртой по счёту, он женился ещё раз, и даже смог зачать ребёнка. Но тогда он продолжал все так же развлекаться с кифаристками и актрисами. Римляне считали его поведение совершенно непристойным. Но его их мнение нисколько не волновало. Рядом с ним были люди, которых он искренне любил — актёр Росций, мим Сорик, старенький уже травести Метробий. С ними Сулле было хорошо.


Однако, как писал Плутарх, в его теле уже зрела так называемая «вшивая болезнь», и жить ему оставалось совсем недолго. Внутренности Суллы, сообщал историк, были поражены язвами, от которых сгнила вся его плоть и превратилась во вшей, «и, хотя их обирали день и ночь (чем были заняты многие прислужники), всё-таки удалить удавалось лишь ничтожную часть вновь появлявшихся. Вся одежда Суллы, ванна, в которой он купался, вода, которой он умывал руки, вся его еда оказывались запакощены этой пагубой, этим неиссякаемым потоком — вот до чего дошло. По многу раз на дню погружался он в воду, обмывая и очищая своё тело. Но ничто не помогало. Справиться с перерождением из-за быстроты его было невозможно, и тьма насекомых делала тщётными все средства и старания».
Конечно, сегодня всем известно, что вши в теле не зарождаются, но в Античности были другие представления о болезнях. Считалось, что вши могут сожрать тело, а возникают они от пороков, злобы и святотатства. Поскольку Сулла совершил немало жестоких поступков (счёт убитых по его приказу врагов и римских граждан шёл на десятки тысяч), а также разграбил множество храмов в Греции и у священного источника Эдипа устроил театральное представление, то вши и стали пожирать его изнутри. Чем была болезнь Суллы, медики спорят до сих пор. Одни считают, что это было системное заболевание крови, другие — что это был рак кожи, третьи — что это был фтириаз, а конкретнее — заражение лобковыми вшами, поскольку якшался Сулла с актёрами, ночевавшими на грязных постелях и имевшими множество сексуальных контактов. Считается, что избавиться от этого вида вшей очень трудно. Но они явно не выгрызают внутренностей.
Картина смерти Суллы тоже весьма любопытна. Уйдя на покой, он писал мемуары. За день до смерти как раз закончил 22-ю книгу, в которой упомянул о предсказании, некогда данном ему каким-то халдеем, что умрёт он на вершине счастья, и о сне, приснившемся незадолго до этого — будто бы явился ему умерший его сын, бедно одетый, печальный, и сказал, что скоро отец присоединится к нему. Но Сулла не придал знаку должного внимания, он продолжал проводить время с друзьями и заниматься не столь масштабными, как прежде, но государственными делами. Только что он установил мир между враждующими кланами в кампаньской Путеоле, и вот ему донесли, что некий Граний, вопреки решению Суллы, решил не возвращать в городскую казну денег, поскольку надеется на его скорую смерть. Известие привело Суллу в неописуемую ярость. Хотя он и пребывал в постели, Сулла потребовал доставить к нему ослушника и удавить прямо в опочивальне. От ярости у него вдруг начались судороги, а потом его стало рвать кровью. Он сильно ослаб, больше не вставал с постели, кое-как пережил ночь и к утру умер.Автор: М.Ромашко