Антарктическое, подлёдное, достигающее размеров Ладоги озеро Восток стало крупнейшим географическим открытием прошлого века. Века, когда, казалось бы, в области географии и открывать-то уже нечего и, главное, незачем. Итак много лишнего на карте скопилось. Мысль, например, что Америку лучше обратно закрыть, ещё Маяковский высказывал. Но где Америка, а где озеро Восток, которое не экспортирует демократию, никому не вредит, и, собственно, места даже не занимает на карте, находясь на глубине 3800 метров под ледником. Однако, при этом является интереснейшим объектом для исследований, потенциально способным многое поведать не только о жизни на Земле эпохи криогения, но и о возможной жизни во внеземелье - на Марсе или на Европе. То есть, Восток - интереснейший объект, о котором, как следствие, я уже писал. Но писал до того, как результаты исследований стали известны. Результаты же эти оказались важны, поразительны кроме шуток, и полностью переворачивают представления об озере...

Казалось бы, а что там можно перевернуть в озере? Снизу вода, сверху она же в кристаллической форме. Но речь о представлениях о подлёдном озере, как аналоге озера замерзшего. Конечно, лёд в тысячу раз толще и летом не тает, остальное же как везде, — вода втекает в одну трубу и вытекает из другой. Однако, теперь уже ясно, что представления эти не верны в корне.

...Начать придётся с факта, будто бы не имеющего отношения к делу. Последние годы санные поезда (на самом деле колонны переделанных в снежные тягачи танков Т-55 с прицепами) стали добираться до станции Восток не из российской антарктической столицы — посёлка Мирный, — а со стороны станции Прогресс. Так не ближе. Но местность между Мирным и Востоком некоторое время назад стала непроходимой. Сама собой. Эта мысль почему-то туго воспринимается, но рельеф Антарктиды непостоянен. Ледники текут, и там где вчера не было пропасти глубиной в сотни метров или отвесного обрыва, сегодня они могут появиться без предупреждения. Как следствие, станции стараются располагать на спокойных участках. Во всяком случае, после того, как стало известно, что таковые есть. Сначала-то это не было известно, и американцы построились на стремнине… Но это другая история, полная отмороженных фашистов и летающих тарелок.

Станция Восток расположена относительно удачно, — там где поток льда выдавливается из котловины на горную цепь, соответственно, замедляясь и закручиваясь в ледоворотах. А вот 250 километрами южнее, — там где ледник стекает в эту котловину с более высоких гор и падение составляет 450 метров, — весело. Соответственно, на дне котловины — между горами и станцией — и располагается озеро.


Вернее, система озёр, состоящая из озера Восток, — со множеством островов, то есть, возвышенностей, поднимающихся со дна и достигающих уровня льда, и десятков водоёмов поменьше. Озёра соединены протоками, но система в целом формально является бессточной. Ни одна река не вытекает из неё. Да и не может вытекать, поскольку уровень воды Востока на 600-150 метров ниже уровня океана.

Самое важное: от 600 до 150 метров ниже уровня моря, это не погрешность измерения. Озеро располагается наклонно, в целом повторяя уклон ледника в сторону станции Восток. В озеро не впадают реки, оно питается льдом, который достигая воды в верхней части, на юге — тает. Тут сказывается эффект, предсказанный ещё в середине прошлого века. Жар земных недр нагревает кору, а лёд не может её охладить, так как сам по себе является слишком хорошим изолятором тепла. Соответственно, тепло накапливается под ледниками, вызывая таяние.


На дне озера Восток, на глубине около 800 метров (но это условная величина, подразумевающая максимальное расстояние по вертикали между слоем отложений и наклонным ледяным потолком над ним) температура может достигать 10 градусов по Цельсию. Или даже 50, если там находится разлом коры, что пока не доказано и не опровергнуто. Тёплая же вода легче переохлаждённой до -3 градусов и не замерзающей только из-за высокого давления воды у поверхности. И она всплывает, порождая придонное, а затем восходящее течение с севера на юг — к зоне таяния. Приповерхностное — вдоль потолка — нисходящее течение направлено с юга на север, к станции.

Вытекает из озера также лёд. Намерзающий в северной оконечности водоёма, относительно «тёплый», всплывающий вдоль склона котловины. Над которым и находится станция. Скважина оказалась расположенной в зоне замерзания, что и было обнаружено, когда под верхним, формировавшимся из выпадающего над Антарктидой снега слоем льда, обнаружился нижний, — иной структуры и другого состава лёд, образованный в результате замерзания воды.

...Кстати, бурение показало, что возраст наиболее глубоких слоёв «снежного» льда над озером составляет 450 тысяч лет. Но это, разумеется, на значит, что таковы возраст антарктического панциря или озера. Эта цифра лишь характеризует скорость течения льда в данной местности. Исходя из неё можно предположить, что вода в озере сменяется, вытаяв с одного конца и намёрзнув на другом, где-то за 1 миллион лет, тогда как в Байкале всего за 400 лет. И относительно тонкий слой осадочных пород на дне Востока — сотни метров, против 6 километров у Байкала, — объясняется не молодостью водоёма, возраст которого может составлять 20-30 миллионов лет, а низким темпом поступления воды.


Что же касается северного расположения станции Восток, то тут исследователям, в общем-то, повезло, так как в случае бурения на юге озера (в реальности неосуществимого из-за быстрого течения ледника), они бы рисковали найти полезные ископаемые. А это сразу перевело бы последствия эксперимента в политическую плоскость. Возникшие на основании странного поведения воды в скважине подозрения, что над озером могут находиться газовые карманы, оказались не беспочвенными. Предполагается, что в южной части озера между водой и льдом должен находиться слой газовых гидратов. Толщина этого слоя по результатам зондирования значительна, что может указывать на вулканическую активность на дне. Метану, вышедшему из недр, некуда деваться.

...Конечно, хотелось бы написать о жизни в водах озера. Но в этой области пока — без перемен. Концентрация кислорода, родившегося когда-то в панцире в результате разложения воды космическими лучами и выделяющегося из льда при таянии, в приповерхностных, доступных через скважину Востока водах превышена в 50 раз. Как следствие, ни одну бактерию не удаётся взять живой. В пробах обнаруживаются только обломки ДНК. Большей частью это ДНК известных бактерий, споры которых были занесены ветром в Антарктиду, вмёрзли в лёд и так попали в озеро. Меньшей частью это ДНК бактерий неизвестных. Пока, «местной формой жизни» признана только одна — w123-10. Из особенностей этого организма (помимо того, что он может выжить в подлёдном озере) установлены на данный момент только пять цифр бортового номера и одна латинская буква (строчная).Источник: "Цитадель адеквата"