Каждый слышал о детской игре «испорченный телефон», когда от передатчика к приемнику искажается слово. А когда такой передатчик не один, а несколько – искажение достигает немыслимых размеров. Примерно так же перевирали названия племен и собственные имена в истории многочисленные толкователи и толмачи.
К сожалению, исследователи доверяют уже последним именным конструкциям, прошедшим искажения при неоднократной передаче. Сами же племена в большинстве случаев называли себя совсем по-другому.
Что-то похожее коснулась и имени франков. Первое их упоминание пришло из латыни в виде «franci». В германской транскрипции это название передавалось как «vranci». Ну, и как водится, их тут же записали в германцы, в западные германцы...
Впрочем, каких только славянских племен с легкой руки историков не перебывало в «германцах»! Все племена, входившие в этот западный союз, ощутили на себе «испорченный телефон» латинян, немцев, англосаксов. И этимологию полученных на выходе названий племен – хатты, хамавы, бруктеры, тенктеры, сугамбры, усибеты – не из каких языков теперь не вывести. Можно любую, что называется, «лажу» на их основе построить. Здесь и «германское» происхождение будет как нельзя кстати. Кстати, слово «лажа» – не ругательство, а древнерусское произношение слова «ложь».


Так или иначе, франки в своем движении с востока в начале III в. (первое упоминание) перешли Рейн и напали на римскую провинцию Германия. Стали ли они «германцами» от этого, как их представляют сегодня? До того как заселить территорию у Рейна, они обитали где-то в Паннонии, охватывающей северные земли современных славянских государств – Словакии, Словении, Хорватии, Сербии, Боснии и Герцеговины, а также Венгрии и восточной Австрии. Получается, до переправы через Рейн, франки не могли быть германского происхождения, а все были славянами.
Поэтому самоназвание свое знали твердо – «вранци», где «–ци» явное славянское суффиксальное окончание. А вот «вран» древняя форма слова русов ВОРОН. Смысл названия племени «воронов» тотемический, то есть ворон был объектом почитания этой группы людей славяно-русского происхождения.
В основном «вранци» предпочитали заселять береговую линию, и их деление на «приморских» и «береговых» удивления не вызывает. Такая привязанность к побережью объясняется не столько их любовью к морским пейзажам, хотя и не без этого, но, скорее, их морским умением. То есть, они могли прибыть на эти ближние берега с «берегов дальних» и задолго до письменных упоминаний о них, в которых они известны с III в. Первый русский славист Ю. И. Венелин (Г. Гуца) полагал, что прибыли они из Старой Франкии – Псковщины, Новгородчины, Севера Руси. Там, где они поселились на новом месте, и возникла Новая Франкия.
Интересно в этом плане буквальное совпадением новгородских топонимов с французскими. Новгородская и Псковская река Шелонь, впадающая в озеро Ильмень, и города Шалон-на-Соне и Шалон-на-Марне во Франции. Алаунская возвышенность, или Валдай на Новгородских землях, и Каталаунские поля во Франции. Случайно такие названия не возникают. Так что, многие старые названия (Шелонь, Алаунские высоты) были перенесены «вранцами» на новую родину.
По большому счету такие топонимы – это заметины движения русов севера Руси на запад, под какими бы именами их не знали покоренные ими племена. С другой стороны, вероятно и не до «германское» пребывание русов на севере Франции, под именем бриттов ли полуострова Бретань, или поморов-«фоморов» – варягов, «вранцев», позже названных «рипуальными» франками.
Во всяком случае, обитание венетов на самом северо-западе Франции на полуострове Бретань, еще до прихода туда римлян никто отрицать не будет. Этот факт в истории известный. Свидетельством тому город венетов Ванн (Vannes). Да и название города Брест на том же полуострове – это, видимо, не случайное совпадение с именем города Брест на территории Руси.
И вот на этом географическом фоне византийские источники вскользь замечают, что Вещий Олег был родом франк, или по нашему разумению, рус-варяг из рода «вранцев». Об этом рассказал Ю. Петухов [Русы Евразии. Вече. М. 2009]. Миф? Или не миф? Впрочем, здесь все признаки большой доли правдоподобности, если понимать, что поморы-варяги издавна заселяли приморские территории северной Европы.
Кроме прочего, нельзя забывать, что старое название Парижа – Лютеция абсолютно совпадает с этнонимом «лютичи», названием славянского племени. Под Парижем было также обнаружено большое селение лютичей. Но эта информация не совсем удобна «настоящим» французам, и не слишком-то афишируется. Да и не подпадает под их версию происхождения французов. А кому это надо? Недаром они объясняют это название латинским словом lutum, то есть, «ил, грязь». Так удобнее. Другое дело, что их видимо утраивает такое прежнее название Парижа, как «грязь» или «болото».
Так или иначе, лютичи поселились на месте современного острове Сите и назвали его Лютеция в 3 веке до н.э. Некоторые историки посчитали их кельтами племени паризиев, поселившимися на реке Сене (Сенной). От острова Сите и берет свое начало современный Париж. Но первых поселенцев этой реки около 250 лет до н.э. назвали кельтами-сенонами. Кто проходил под именем кельтов можно только догадываться. Об их антропологическом родстве и языковом единстве со славянами также говорили многие авторы.


Лютецию переименовали в Париж в 212 году римляне. Владычество римлян закончилось вторжением франков. Затем король франков Хлодвиг I в 508 году сделал Париж своей столицей. И Париж стал столицей Меровингской династии франков-русов. Имя легендарного родоначальника франков-вранцев в латинской транскрипции «Меровинг» - это поздняя интерпретация славянского имени Меровей. Упоминаемый выше Ю.В. Венелин называл эту династию династией «Мировичей».Он называл их «благороднейшей ветвью своего рода». В самом начале Средневековья они по его информации приняли православие.
Образовав в V в. свое государство в Галлии, первые франки были русами и составляли там меньшинство, но господствующее тогда в Европе – цари, князья, дружина. К слову, Егор Иванович Классен неспроста называл Меровея Винделиком. Тем самым, признавая его близость венедско-вандальскому славянскому роду. В «Книге истории франков» анонимного автора приводятся имена ранних франков-вранцев старейшин племени: Маркомир, Фарамир, Фарамунд, Визоваст, Визогаст, Арогаст и Салегаст. Все имена аналогичны именам славян антов.


За Меровеем следом по династии шли «длинноволосые короли» - Хлодвиги, Хлотари с вполне славяно-русскими именами. Их особый певучий язык отмечался особо. Он значительно отличался от языка окружающих племён, которые говорили на смеси вульгарной латыни и реликтовых наречий. Что это был за певучий язык догадаться нетрудно – полногласный язык русов.
Меровингов насильственно ниспровергли Капетинги – придворные управляющие. Но первые франки-вранцы дали будущей Франции аристократические дворянские роды, которые растворились в сменяющихся элитах Франции.
Православие Меровингов не могло не поражать католический Запад. При Меровингах служили православную литургию. Они тяготели к Византии, видя в ней оплот традиций русов. Это подмечал известный немецкий философ Шпенглер, сравнивший мироощущения франков Меровинга в их «магическом христианстве» и мироощущение русских до Раскола Церкви.
Но эта русская направленность и послужила причиной гибели династии Меровингов. Именно в II – VIII веках буйным цветом расцвели истоки западной русофобии. Запад не мог простить «царям от Бога» их духовного превосходства, божественного происхождения династии, не понятой Западом «русской» устремлённости в идеологии. Эта экзистенциальная русофобия Запада и сегодня расцветает самым буйным цветом. Природу ее они уже понять не могут, что еще больше усиливает их первобытный страх перед необъяснимостью русского мира.