Китай всегда был страной, изолированной от внешнего мира. Испокон веков правители Поднебесной считали, что создание высокоразвитой китайской цивилизации - заслуга исключительно самих китайцев. Однако археологические находки последнего столетия заставляют усомниться, так ли это на самом деле.
Свен Гедин был шведским учёным и бесстрашным путешественником. В конце XIX - начале XX века он совершил беспрецедентно сложную экспедицию по древнему Шёлковому пути. Часть маршрута проходила по безлюдной и негостеприимной пустыне Такла-Макан. Именно там, в окрестностях высохшего озера Лобнор и на развалинах Лоуланя, ему удалось обнаружить погребения, относящиеся к глубокой древности.

Открытие Свена Гедина

Вскрыв могильники, Гедин сразу понял всю значимость своей находки. Хорошо сохранившиеся останки принадлежали не монголоидам. С большими трудностями учёный доставил артефакты в Европу, где они осели в музеях. Европе было тогда не до изучения мумий, начиналась большая война.
Гедин отправился военным корреспондентом на фронт и писал репортажи, прославляющие доблесть немцев. После Первой мировой войны он мучительно переживал поражение немцев и в начале 1920-х годов охотно принял сторону нацистов. Разумеется, у европейских археологов не было никакого желания исследовать находки «любимчика Гитлера».


Впрочем, мумиями, привезёнными из того же региона другими учёными — Альбертом фон Лекоком и Марком Аурелем Стейном, — тоже мало кто интересовался.
Научное сообщество немного всколыхнулось после раскопок шведского археолога Фольке Бергмана, который обнаружил в Синьцзяне 200 отлично сохранившиеся мумии высоких и светловолосых людей европеоидного типа. Сами понимаете, на какие мысли наводила эта находка в 1934 году!
Но ни Гедин, ни Лекок, ни Стейн, ни Бергман так и не узнали, открытие какой значимости они совершили.

Заговор молчания

Китайским властям, проводящим доктрину уникальности отечественной цивилизации, археологические находки и вовсе не понравились. Настолько не понравились, что они на долгие годы запретили иностранцам соваться в Синьцзян. Если бы это были просто мумии кочевников, пусть и не монголоидных, это власти Китая ещё бы стерпели. Но в захоронениях нашлись артефакты, свидетельствующие о высокой культуре неизвестного народа. А это уже было совершенно неприемлемо.
Кто первым научился возделывать землю? Конечно, китайцы! Кто первым изобрёл ткачество, колесо со спицами, повозку? Они же! А тут, в захоронениях, на порядок старше собственно китайских, обнаружены следы материальной культуры, которую, с точки зрения чиновников страны — наследницы бывшей Поднебесной империи, никак не могли создать какие-то варвары! Запретить немедленно!
Так что к серьёзному изучению таримских артефактов вернулись лишь в 1978 году, и то лишь потому, что за раскопки взялся китайский археолог Вэнг Бинхуа. Он исследовал могильник Кизилчок и вскрыл 113 древних погребений, которые никак не могли принадлежать китайцам.
Понятно, что большой шумихи по этому поводу в Китае не было. Находки отправили в захолустный музей города Урумчи и постарались замолчать.
Может быть, так бы все и закончилось, если бы не американский археолог Виктор Мэйр, который в 1987 году привёз на экскурсию в Урумчи группу учёных и студентов из Пенсильванского университета. Ему хватило одного взгляда на выставленные в музее мумии, чтобы понять, что эти мертвецы, одетые в пурпурные шерстяные одежды и войлочную обувь, не имеют ничего общего с древними китайцами. Отлично сохранившиеся волосы мумий были рыжими или белокурыми, глаза — большими и никак не раскосыми, а черепа у них были удлиненными, как и выступающие, часто крючковатые, носы.
Мэйр стал добиваться у китайского правительства разрешения на изучение мумий. На это ушло около пяти лет. За это время мумии от греха подальше снова зарыли в Кизилчоке, мотивируя решение тем, что музей не приспособлен для хранения хрупких артефактов. Мэйру и собранной им археологической команде пришлось повторно извлекать тела из земли.
Вывод генетиков, изучивших ДНК мертвецов, был неприятен для китайских чиновников. Отчёт Мэйра гласил: мумии принадлежат людям белой расы.

Неизвестный народ

Таримская впадина отличается суровым климатом. Но именно благодаря ему и хорошо просоленным почвам тела покойников, несмотря на возраст погребений, замечательно сохранились. Кроме упокоившихся в Кизилчоке, китайские археологи за 25 лет работы нашли ещё около 300 мумий. Самыми известными считаются «лоуланьская красавица» и «черченский человек».
«Лоуланьская красавица» была найдена в 1980 году, вблизи открытого Гедином древнего города Лоуланя. Она была одета в дорогую одежду, кожаные ботинки и войлочную шапку. Судя по тому, что одежда была очень тёплой, хоронили её зимой. Возраст — около 40 лет, при жизни она была очень красивой женщиной с волнистыми каштановыми волосами, большими синими глазами — и совершенно европейским носом. Перед погребением её тело бережно завернули в шерстяной саван. А рядом положили изящный костяной гребень и плетёную корзинку с пшеничными зёрнами. Погребение относится к III тысячелетию до нашей эры.
Позже, в 2003 году, недалеко от места захоронения «лоуланьской красавицы» нашли ещё одну мумию женщины. Она была похоронена в долблёном гробу, и в загробный мир её сопровождали нефритовые украшения, красная погребальная маска, кожаная сумка и связка ароматических палочек из эфедры. Это позволило учёным сделать вывод, что женщина принимала участие в зороастрийских ритуалах и, вероятно, была жрицей.
«Черченский человек» происходит из семейного погребения I тысячелетия до нашей эры вблизи Черчена. Это мужчина примерно 50 лет от
роду, с проседью в сплетённых в косы каштановых волосах и небольшой бородке. Его рост около двух метров, лицо европейского типа — с прямым носом и большими глазами. Кожа мужчины покрыта татуировками. Одет он был в пурпурное одеяние, валяные гамаши и самые древние в мире брюки, сшитые из трёх кусков шерстяной ткани. Рядом с ним лежал целый набор шляп — 10 штук, а также седло, конская голова и конские копыта.


Кроме него, в погребении было ещё три тела — женских, тоже в ярких одеждах, с голубым шнуром, пропущенным по канту. И самое трогательное — тельце трёхмесячного ребёнка, завёрнутое в пурпурную ткань. В последний путь ребёнка снабдили бутылочкой из рога и с соской, сделанной из овечьего вымени. Под головкой — подушечка из овечьей шерсти, на глаза положены два синих камня.
Учёные считают, что семья погибла во время какой-то эпидемии. Тому, что болезни часто косили людей в этих местах, удивляться не стоит. Вся кожа «лоуланьской красавицы» была покрыта язвами от укусов вшей.
«Прикрыть» эти открытия китайским властям не удалось. Однако иностранным археологам максимально затруднили доступ к артефактам.

Кто они и откуда?

Выводы генетиков отнюдь не однозначны. При изучении мумий выяснилось, что многие из них имеют смешанное происхождение. Таримцы — не чистокровные арии, как предполагали специалисты. В некоторых ДНК прослеживаются примеси тюркской крови, некоторые однозначно относят к сибирским племенам. Нашлись общие черты с мумиями пазырыкской культуры, причём, чтобы это увидеть, не нужно даже делать генетический анализ. Общее есть и с китайскими мумиями.
Очень интересным оказалось изучение тканей, которые обнаружены в захоронениях. Эти ткани имеют чёткий отсыл к племенам кельтов, которые использовали характерное плетение и узор в виде шотландки. Этот узор был в древние времена распространён по всей Европе, а вот теперь обнаружен и в Азии.
И это наводит на мысль о путях миграции древнего населения Евразии. Очевидно, она шла в двух направлениях — и на запад, и на восток. А эпицентром миграции был ареал в районе Кавказа. Интересно, что самые ранние мумии принадлежат «чистым» европейцам, а более поздние имеют и самую смешанную кровь. Но, хотя кочевники той эпохи перемещались верхом и имели повозки, всё равно это великое перемещение народов занимало столетия.
Какой именно народ, смешиваясь с другими, осел в Таримской впадине, доподлинно неизвестно. Очевидно, их потомками были тохары, жившие там с I тысячелетия до нашей эры и до IX века. Тохарский язык существовал в промежутке между III и IX веками, а потом исчез. На территории, где жили тохары, поселились уйгуры. Но и в более поздние времена китайцы описывали целые поселения, жители которых отличались от соседей высоким ростом, светлыми волосами и большими глазами европейского типа.