Добыча природных ископаемых до сих пор остаётся тяжёлым и рискованным занятием, хотя и ведётся давно. Иногда в процессе работы происходят крупные аварии. И тогда, для того чтобы устранить их последствия, приходится прибегать к способам не менее опасным, чем сама проблема. В Советском Союзе, например, для тушения пожаров на газовых месторождениях использовали… термоядерные взрывы.

Горящий «родник»

Впервые таким образом газовый «факел» погасили на месторождении Уртабулак в Узбекистане. Там, чтобы удешевить процесс, добывали природный газ, не применяя противовыбросовую оснастку. До определённого времени работа шла без сбоев. Удача отвернулась от бурильщиков 1 декабря 1963 года, когда бур достиг газоносного пласта с высоким давлением, а газ к тому же был насыщен сероводородом. Считаные мгновения потребовались для того, чтобы из скважины выдавило бур, и в небо взметнулся фонтан газа, почти сразу воспламенившийся. Пламя было таким сильным, что буровая вышка обрушилась, а отдельные её части даже расплавились. Быстро была уничтожена и арматура, укреплявшая края скважины, из-за чего та расширилась, а «факел» стал мощнее.
Огонь в Уртабулаке бушевал в течение 1074 дней. Пламя поднималось на 70 метров над землёй. Каждые сутки пожар «съедал» 12 миллионов кубометров топлива, нанося экономике огромный ущерб. А ещё в нём сгорали стаи перелётных птиц. Чтобы та же участь не постигла самолёты, Уртабулак отметили на полётных картах всех экипажей, чей маршрут пролегал над этим районом.
На земле дела шли не лучше. Окрестности месторождения стали мёртвой пустыней, покрытой копотью. Рёв огня напоминал канонаду. Подойти к природному пожару ближе чем на 200 метров было невозможно из-за жара. Не спасал даже бруствер, который бульдозерами возвели вокруг него рабочие. Их труд в таких поистине адских условиях сам по себе был подвигом.
Вот как описывал зону катастрофы специалист по нефтяным и газовым месторождениям Камиль Мангушев: «Вся дальняя часть долины была смазана призрачными пологами марева… Отсюда наклоненный факел уходил в небо и терялся где-то в мареве. Все, что могло гореть вокруг, давно сгорело. Теперь это была действительно мёртвая раскалённая земля. Живому здесь места не осталось».

Потушен за 22 секунды

Уртабулакский «факел» пытались тушить всеми известными на тот момент способами, даже обстреливали из артиллерийских орудий. Но всё было напрасно. И тогда прозвучали слова «подземный термоядерный взрыв».
Весной 1966 года идея получила одобрение правительства. В Советском Союзе уже производили промышленные взрывы: годом ранее подобный эксперимент успешно прошёл в Семипалатинске. Его целью была отработка метода создания искусственных водохранилищ в рамках проекта «Чаган». Занималось этим КБ (конструкторское бюро) под номером 11, сейчас это Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики.
Общее руководство работами по ликвидации пожара в Уртабулаке было поручено уже упомянутому Камилю Мангуше-у. Также к проекту привлекли ряд светил науки — это были президент Российской академии наук Мстислав Келдыш, академик Михаил Миллионщиков, директор Института физики Земли Михаил Садовский. Всесторонне изучив вопрос, они пришли к мнению, что завал скважины окружающей породой путём подрыва термоядерного заряда является единственной возможностью погасить Уртабулакский факел.
Тушение пожара всегда требует оперативности, особенно если он бушует уже три года. Тем не менее готовились к взрыву тщательно. На специальной площадке в Подмосковье провели испытания. По их результатам были определены угол наклона штольни, глубина, оптимальная для расположения заряда, другие условия и конструктивные особенности будущей операции. Заряд создавали сотрудники того же КБ-11 с помощью физиков-ядерщиков. Дату — 30 сентября 1966 года — назначили члены Политбюро ЦК КПСС под руководством первого лица государства — Леонида Брежнева.
Взрыв произвели точно по графику. Усилия разработчиков и исполнителей проекта увенчались успехом настолько полным, насколько это было возможно: слои породы сдвинулись и пережали устье газовой скважины. Уртабулакский факел, полыхавший три года, погас спустя 22 секунды после взрыва.
Великолепный результат был по достоинству оценён партией и правительством СССР: Камиль Мангушев и его товарищи получили Государственную премию. Но самое главное — полученный опыт признали перспективным, и подрывы термоядерных зарядов было решено и в дальнейшем применять для тушения крупных пожаров на газовых месторождениях. Говоря проще, ядерные взрывы внутри страны поставили на поток.
Всего через полтора года, 21 мая 1968 года, новый метод был успешно применён на месторождении Памук там же, в Узбекской ССР. 11 апреля 1972 года — на Майском месторождении в Туркменистане. Но следующая попытка, совершенная на территории Украины 9 июля того же года, завершилась полным провалом.

Ядерный гриб над Украиной

В 1970 году возле населённого пункта Крестище, расположенного в Красно-градском районе Харьковской области, было обнаружено богатое месторождение природного газа. По мнению специалистов, оно содержало 700 миллиардов кубометров голубого топлива. Надо ли говорить, что его разработка с первых дней велась ударными темпами: всего за год здесь появилось 17 буровых вышек.
Последствия спешки не заставили себя долго ждать. Авария произошла в июле 1971 года во время бурения очередной скважины. Сценарий был стандартным: на пути бура оказался пласт, в котором газ находился под давлением около 400 атмосфер. Произошёл мощный выброс, приведший к гибели двух инженеров, находившихся на верхней площадке вышки. В течение следующих суток буровики безрезультатно пытались ликвидировать газовый фонтан. Убедившись, что это невозможно, они подожгли скважину, тем самым исключив вероятность случайного возгорания, которое могло привести к взрыву.
Огонь поднимался в высоту на несколько десятков метров. Жерло скважины постепенно расширялось, в него медленно затягивало остатки бурового комплекса. Окружающий ландшафт всё больше напоминал то, что наблюдалось в Узбекистане несколько лет назад. А ведь это был густонаселённый район. Например, маленькое село Першотравневое находилось всего лишь в полукилометре от места событий. 400 его жителей наблюдали за «факелом» целый год, пока в верхах не было принято решение в четвёртый раз применить уртабулакский опыт.
Подготовка длилась четыре месяца. Однако на этот раз больше внимания уделялось обеспечению секретности, а не анализу состава грунта и прочих параметров Крестищенского месторождения. Охраной объекта занимались войска КГБ и московская милиция. Все участники дали подписку о неразглашении сроком на 15 лет. Никого из местных силовиков или служащих воинских частей, размещённых на территории Украинской ССР, к операции не привлекли.
К 9 июля 1972 года все подготовительные работы были завершены. За час до старта было отключено водо- и электроснабжение. Жителей Першотравневого отправили в село Крестище за два километра от эпицентра пожара.
В 10 часов утра термоядерный заряд привели в действие. Результат, как и прежде, проявился через несколько секунд. Но какой это был результат! Факел горел по-прежнему, зато вокруг него образовался кратер, из которого вырвался фонтан газа и породы. Поднявшись в небо, он принял характерную форму ядерного гриба. Содержание этого облака вполне соответствовало форме. Радиоактивному заражению в тот день подверглись примерно 40 тысяч местных жителей.
Впрочем, об этом им не сообщили. А население Першотравневого и вовсе вернулось домой спустя всего полчаса после неудачного эксперимента.
Пожар через несколько месяцев потушили одним из давно известных проверенных способов — раскапыванием скважины. Единственным плюсом произошедшего на Крестищенском месторождении можно считать прекращение использования рискованного и дорогого метода тушения газовых «факелов» направленными подземными ядерными взрывами. Впрочем, народная молва связывает это не с заботой о здоровье и безопасности граждан Советского Союза, а с вмешательством главнокомандующего Ракетными восками стратегического назначения Вооружённых сил СССР Владимира Толубко, который был родом как раз из пострадавшего Красноградского района Харьковской области.Автор: С.Ёлкина
Источник: "Тайны ХХ века" №25, 2020 г.