230 лет назад первый реформатор тюремной системы Джон Говард ввел понятие пенитенциарного, то есть исправительного, учреждения. С тех пор сменилось не одно поколение тюремных реформаторов. Одни пытались воздействовать на заключенных пряником, другие - кнутом, однако рецидивистов меньше так и не стало.
Большинство людей считают, что тюрьмы существуют почти так же долго, как сами преступления. Конечно, ямы, подземелья, застенки и прочие малоприятные места, где держали пленников или преступников, существовали во все времена, но это были не тюрьмы, а скорее камеры предварительного заключения. В Средние века суды не назначали людям наказание в виде лишения свободы. Наказаниями считались плаха, виселица, изгнание или каторга, но только не тюремный срок. В Европе ХVII-ХVIII веков осужденных обычно ждала либо каторга, либо ссылка. Франция, например, отправляла провинившихся в каменоломни Тулона, Англия высылала их в СБОИ американские колонии, а Испания посылала на галеры. Но к концу XVIII века ситуация начала быстро меняться, и быстрее всего это происходило в Англии. Раннее промышленное развитие изрядно обогатило британских предпринимателей, но пустило по миру массы английских крестьян. Города были переполнены нищими озлобленными людьми, которые вставали на путь преступления, приводивший их за решетку. Арестантов было так много, а английское правосудие было таким неспешным, что многим приходилось дожидаться приговора годами. Исполнение приговора тоже "вето откладывалось, так что тюрьмы были забиты под завязку. Однако условия тогдашних тюрем были столь ужасными, что общественность решила их реформировать. Так что тюремное реформаторство появилось почти одновременно с самими тюрьмами.
Первым человеком, задумавшим реформировать тюрьму, был Джон Говард, богатый джентльмен без определенных занятий. В 1773 году он стал шерифом графства Бедфордшир, где у него было поместье. Должность была скорее почетной, но Говард счел своим долгом проинспектировать местную тюрьму. От увиденного он пришел в ужас: мужчины и женщины содержались вместе, мелкие правонарушители сидели рядом с матерыми уголовниками, повсюду были грязь, крысы и вши. С тех пор Джон Говард принялся колесить по стране, не пропуская ни одной тюрьмы. Он скрупулезно записывал увиденное: "Две грязные комнаты... постели из соломы, превратившейся в труху, полные паразитов, теснота, нет доступа к воде. Мелкие преступники сидят в кандалах, в мой прошлый визит восемь из них были женщины. Некоторые заключенные выглядят так, как если бы не мылись по нескольку недель" (а так оно и было). Затем Говард объездил половину Европы, где также неизменно посещал тюрьмы. Кое-где ему даже понравилось. В Риме он видел тюрьму, где мужчины были отделены от женщин, а опасные преступники сидели отдельно от всех остальных. Но особенно ему полюбилась тюрьма в Генте, в которой заключенным запрещалось разговаривать друг с другом. Говард полагал, что в обстановке полной тишины преступник будет чаще думать о Боге и скорее раскается. Позднее это его убеждение было подхвачено другими реформаторами. В 1778 году Говард опубликовал книгу "Состояние тюрем", которая произвела эффект разорвавшейся бомбы. Поднявшаяся волна возмущения вынудила парламент принять в 1779 году акт, который положил начало многочисленным тюремным реформам. Отныне заключенные не должны были платить за свое содержание, администрация была обязана поддерживать чистоту и порядок, а за всем этим должны были следить государственные инспекторы.
Самым же главным было то, что Говард убедил общественность в том, что тюрьма должна не мучить преступника, а исправлять. Именно он ввел в оборот понятие пенитенциарного заведения (от слова penitence - раскаяние, покаяние).

Пенсильвания против Оберна

Вера в то, что тюрьма может исправить преступника, подтолкнув его к покаянию, быстро овладевала умами. Уже в 1785 году англичанин сэр Томас Бивер организовал тюрьму Уимондхэм в графстве Норфолк, которая должна была отвечать идеям Говарда. Здесь заключенные были отсортированы по типу преступлений, а мужчины и женщины сидели в разных концах здания. Бивер верил, что при таких условиях "исправление может быть наиболее ожидаемо". В Уимондхэме заключенные работали по шесть дней в неделю, причем их труд приносил прибыль, в два раза перекрывавшую расходы на их содержание. И все же в Англии эксперимент Бивера не был оценен по достоинству, чего не скажешь о США.
Первый вариант штатовского тюремного строительства получил название "пенсильванской системы". В 1790 году в Филадельфии, на Уолнат-стрит была построена тюрьма. Руководство тюрьмой с самого начала находилось в руках местных квакеров (христианской конфессии), которые и начали там свой эксперимент по перевоспитанию заблудших душ. Камеры были одиночными, с двойными дверями, что обеспечивало звукоизоляцию. Разумеется, каждому заключенному полагалась Библия. Заключенный тюрьмы Уолнат-стрит никогда не встречался с другими заключенными и годами не слышал человеческого голоса. Позднее в той же Филадельфии была выстроена другая тюрьма - Истерн Стейт, которая изначально создавалась по квакерским рецептам. Необычной была уже ее архитектура. Сводчатые потолки и просторные помещения должны были по мысли архитекторов напоминать о храме. Камеры были только одиночные. Каждая камера имела единственное окно в центре потолка, которое должно было символизировать "глаз Бога", который постоянно наблюдает за грешниками. Предполагалось, что заключенный будет проводить дни в полной тишине и абсолютном одиночестве. Он будет размышлять о своих грехах и читать Библию, что приведет его к раскаянию и душевной трансформации.
В 1816 году в штате Нью-Йорк была построена тюрьма Оберн, в которой родилась система, названная обернской. В 1821 году в Оберне решили испытать пенсильванскую систему, но вскоре отказались от нее и разработали собственную. Заключенные продолжали содержаться в одиночных камерах, но стена, обращенная в коридор, была заменена решеткой, дабы надзиратели могли наблюдать за действиями осужденных. С тех пор длинные коридоры с зарешеченными камерами стали отличительной чертой почти каждой американской тюрьмы. Обернские заключенные должны были работать. Каждый день их отводили в мастерские, где они занимались производительным трудом. Однако система молчания сохранилась. Заключенным было запрещено разговаривать и подавать друг другу знаки, а тех, кто нарушал запрет, подвергали телесным наказаниям.
Жесткая дисциплина позволила обернской администрации сделать тюрьму выгодным предприятием. Труд заключенных сдавался внаем фирме, которая предлагала лучшую цену. Предприниматели организовывали производство, платили тюрьме и забирали продукцию. Обернские "сидельцы" делали гвозди, железные инструменты и бочки, шили одежду, ботинки, сколачивали мебель. Такой успех не мог не вызвать подражаний, и вскоре обернскую систему переняли тюрьмы Синг-Синг, Ньюгейт и многие другие. Пенсильванская система стала быстро терять сторонников. Содержать неработающих узников, сидящих по одиночным камерам, было накладно. Заключенных становилось все больше, и от одиночного заключения пришлось отказаться.
Обернскую систему стали активно копировать в Европе, но рецидивистов меньше не становилось. В середине XIX века лучшие умы тюремного чиновничества задумались о том, как, с одной стороны, облегчить жизнь тюремщиков, а с другой - начать наконец-то исправлять преступников. В 1840 году британец Александер Маконохи был назначен губернатором острова Норфолк, что у берегов Австралии. В Австралию в те годы ссылали преступников из Англии, а на остров Норфолк ссылали преступников из Австралии, так что теплым местом назначение Маконохи не назовешь. Губернатор острова-тюрьмы начал с того, что ввел систему марок. Марки начислялись заключенным за хорошее поведение и ударный труд. На марки можно было покупать пищу получше, а можно было их копить. Тот, кто накапливал их достаточное количество, сокращал свой срок пребывания на острове.
В Европе систему марок применил сэр Уолтер Крофтон, начальник тюрем на территории Ирландии. Система Крофтона, или ирландская система, предполагала, что заключенный первую часть срока отбывал в полной изоляции и крайне тяжелых условиях. Хорошее поведение и труд вознаграждались все теми же марками, за которые можно было перейти на вторую ступень, где заключенный встречался с себе подобными и трудился в общей мастерской. На третьей ступени режим был довольно мягким: осужденный мог читать книги, учиться в тюремной школе и т. п. Усердный зэк мог рассчитывать на выпускной билет, то есть на условно-досрочное освобождение. Совершив на воле неблаговидный поступок, освобожденный лишался билета и возвращался в тюрьму. Понятно, что такая система давала тюремной администрации почти неограниченные возможности для давления на заключенных: количество заработанных и отобранных марок зависело только от тюремщиков. Но даже такая система многим современникам казалась излишне гуманной.
В 1877 году тюремную систему страны возглавил сэр Эдмунд Дю Кейн, и для английских заключенных наступили тяжелые времена. Их теперь ущемляли даже в мелочах. В частности, им выдали исключительно уродливую и неудобную униформу, которая была во многих местах помечена символом "широкая стрела", которым метили казенное имущество. Особую ненависть заключенных вызывали ботинки, которые были необыкновенно тяжелыми и оставляли на земле отпечаток все той же стрелы. Дю Кейн оставался на своем посту до 1895 года, когда был вынужден уйти в отставку на волне очередного витка критики тюремных жестокостей.

Производственная практика

в XX веке условия содержания диктовались в основном производственной необходимостью. Систему молчания пришлось отменить, потому что рабочим в мастерской нужно иногда общаться. Заключенные, строившие тюрьму в Атланте, жили в палаточном лагере, а когда закончили строительство, вселились в новенькие камеры. В Атланте была тюремная текстильная фабрика, в Ливенворте - обувная, а на острове Макнейл зэки строили лодки и шаланды. В 1934 году экономика федеральных тюрем США была объединена под вывеской Промышленной корпорации федеральных тюрем. Вся продукция корпорации с самого начала продавалась только федеральным агентствам, а из полученной прибыли заключенным выплачивалась зарплата. Администрация, впрочем, имела право штрафовать заключенных за провинности.
В эпоху мировых войн идеи перевоспитания преступников по понятным причинам отошли на второй план. Но в 1960-х годах к ним попытались вернуться. В течение 1950-х годов режим в американских тюрьмах значительно ослаб. Заключенные получили возможность заниматься спортом, полосатая форма была отменена как унизительная, заметно улучшился рацион. Неудивительно, что заключенные, получившие возможность свободно общаться, начали устраивать мятежи, которых в 1960-х случилось довольно много. Ответом стало еще большее смягчение режима. Была пролоббирована так называемая медицинская система, согласно которой с преступником следует обращаться как с больным. Путь к исцелению предполагал благоустроенные камеры, увеличение досуга и множество образовательных программ, обучавших заключенных новым профессиям. Тем самым UNICOR пытался за счет государства улучшить качество своей рабочей силы и, следовательно, увеличить производительность труда. Американская интеллигенция с восторгом восприняла новые веяния, и многие молодые люди отправились учительствовать в тюрьмы, дабы научить тамошних обитателей разумному, доброму, вечному.
Как и в XIX веке, период романтических надежд сменился горьким разочарованием. Преступники не желали ни перевоспитываться, ни исцеляться, и вот уже в 1974 году социолог Роберт Мартинсон выступил с докладом под названием "Что же работает? Вопросы и ответы о тюремной реформе". Доклад скоро был прозван "Ничего не работает", потому что основные положения Мартинсона совпадали с положениями лорда Карнарвона. "За редким исключением, затраченные усилия не оказывают никакого влияния на рецидивизм", - писал ученый. Медицинская система стала быстро выходить из моды, а с пришествием Рональда Рейгана, который не любил тратить деньги на социальные программы, о ней и вовсе постарались забыть. Зато в моду вошли частные тюрьмы, которые по мысли защитников "рейганомики" должны были содействовать укреплению экономической свободы. Тюрьмы отдавались под управление частным компаниям, которые отвечали за их охрану и организовывали там производство.Автор: К.Новиков
Источник: "Коммерсантъ"