Еще в советское время культ Павлика Морозова вызывал шушуканье по углам. Так в школе нам с пафосом рассказывали про первого героя-пионера, а дома при одном упоминании его имени бабка начинала причитать, мол, сволочь он был, отца родного предал. С наступлением гласности поступок Павлика Морозова начали все громче и чаще осуждать, а официальная пропаганда постепенно задвигала его на второй план, соглашаясь со спорностью героизма в его поступке. Отсутствие ясности породило очень странное представление о том, что же на самом деле сделал Павлик Морозов, был он хорошим или плохим. Каждый, кого я спрашивал об истории первого героя-пионера, вспоминал разные подробности, но все версии имели некие общие черты. Мол, Павлик Морозов сдал своего отца кулака, который припрятал зерно. Одни утверждали, что отец хотел спасти от голода свою семью, другие, что напротив, обрекал на голодную смерть односельчан. Откуда взялась эта история (а я, кстати, именно такой ее и запомнил) совершенно не понятно. Трофим Морозов никогда кулаком не был и зерна никакого не прятал. Более того, он вообще был председателем сельсовета, считай, почти коммунистом. Однажды Павлик заметил, что отец прячет в погребе зерно. На следующий день к ним в дом пришли голодные коммунисты, искали хлеб. “У нас ничего нет!” - сказал Трофим, отец мальчика. А Павлик по своей наивности давай орать с печи: “Как нет, я видел, сколько мешков прятали!..” Отца посадили, а дед затаил злобу на парнишку. С пьяных глаз старик и порешил ребенка. Вот и весь сказ... но...

Морозовы

Семья Морозовых по отцовской линии происходила из Беларуси. Прадед Павлика военный, имел несколько орденов, а после отставки устроился надзирателем в тюрьму.

Его сын Сергей Сергеевич пошел по той же стезе и работал в жандармерии. Там он познакомился с конокрадкой рецидивисткой Ксенией. Девушка, видимо, обладала какой-то особенной красотой, потому что Сергей, во время конвоирования её приметил, да так и влюбился. Три года ждал освобождения, чтобы жениться.


В начале XX века в Российской империи стартовала Столыпинская реформа, которая предусматривала поощрение добровольного переселения из западных и юго-западных областей империи в Сибирь - осваивать целину. Район восточнее Тавды (самый восток Свердловской области) заселяли белорусами. Именно сюда через Тюмень и прибыли первые 40 семейств.

Получив на руки по 150 рублей, они организовали поселение, получившее название по старшему мужику Герасиму Сакову - Герасимовка. Через четыре года в деревню прибыло и семейство Морозовых, Сергей, Ксения и их дети.

Трофим Морозов был вторым сыном Сергея. В 1915-ом году он женился на Татьяне Байдаковой из соседней деревни Кулоховка. Ему к тому моменту было 26, а ей 20 (хотя есть данные, что Трофиму было 24). Молодожены справили дом на краю деревни, а родня, в первую очередь Морозовы, поделилась скарбом.


Павел (никакой ни Павлик, никто тогда его так не называл) родился в ноябре 1918-ого года, но дата рождения вызывает споры. Сама Татьяна дату рождения сына не запомнила (сегодня, конечно, это выглядит странным), а возраст подростка на момент смерти (1932 год) у разных авторов варьируется от 11 до 15 лет. Выглядит сомнительным, что молодые зачали ребенка не в первый год после свадьбы, а старательно выжидали момента, поэтому скорее Павлу было 15, чем 11.

Во время Гражданской войны на Урале развернулась борьба красной армии и белогвардейцев Колчака. Многие жители Герасимовки, в том числе Трофим, ушли в партизаны. Не ясно с кем именно они воевали. Учитывая что крестьянам доставалось и от тех и от других, то, возможно, что против всех, но за свою деревню.


После войны, конечно же, все как один заявляли, что били Колчака, как иначе? А в начале 20-х на фоне продразверстки по молодой Советской республике прокатилась чреда крестьянских бунтов, происходили они и в Сибири. В частности, летом 1921 года в деревне Тонкая Гривка вспыхнуло кулацкое восстание. Вооруженные берданами, вилами, топорами, они захватили и Герасимовку (Владимир Голдин, Взгляд из деревни, или почему пустует земля, Екатеринбург 2010).

Местные встречали их хлебом и солью, за одно сдав всех местных и присланных коммунистов. Позднее, пришедший в деревню отряд красноармейцев, вернул власть большевикам.

Среди бунтовщиков были братья Пуртовы, отличавшиеся особой жестокостью. Их поймали и арестовали, но уже через несколько лет освободили по амнистии 1923 года. Они вернулись в уральские леса бандитствовать, сохранив тесные связи с зажиточным крестьянством Тавдинского района, в том числе в Герасимовке. Так, как и по всей стране, здесь сложилось два враждующих лагеря, одни были за большевиков, другие против и все вместе не хотели колзхоза.

В 1930-ом году на сходке жители Герасимовки избрали председателем сельсовета Трофима Морозова. Позднее одни утверждали, что это произошло из-за его организаторских способностей и авторитета, другие, что он был одним из немногих в селе, кто кое-как владел грамотой.

В этот период в Герасимовку начинает прибывать огромное количество спецпереселенцев - насильно выселенных кулаков и зажиточных крестьян из европейской части России. Такие крестьяне были понижены в правах и не имели возможности перемещаться по территории страны. Впрочем, такая же участь постигла и колхозников. Каждый, кто выезжал из своего поселения в другое, должен был иметь на руках справку - документ, выданный местным органом власти. Фактически это был своеобразный паспорт.

В Герасимовке подобные справки выдавал Трофим Морозов. Немудрено, что подобные полномочия изначально стимулировали коррупцию, поэтому, как и во многих других поселениях, такие справки можно было купить. И Трофим Морозов их продавал, в том числе местной банде Пуртовых. (Александр Петрушин, историк, в фильме Как убивали Павлика. История одного мифа).

Дела семейные

Картина событий будет не полной, если не упомянуть семейную драму Морозовых. У Трофима и Татьяны родилось пять сыновей, один из которых умер еще во младенчестве. Отношения между супругами не ладились и муж регулярно поколачивал жену. По какой причине это происходило, вопрос, опять же, спорный.


Брат Павла Алексей, в конце 80-ых утверждал, что Трофим был тираном, гулял, пил, в общем, вел аморальный образ жизни. Подтверждает слова Алексея и Лариса Исакова, учитель местной школы, в которой учился Павел Морозов. Но есть и другая версия. Писатель Павел Соломеин был в доме Татьяны Морозовой практически сразу после убийства Павлика. Он описал увиденное так:

"Неряха. В доме грязно. Не подбирает. Это результат российской некультурности. За это не любил ее Трофим, бил", - Павел Соломеин, «В кулацком гнезде», Свердловск, 1933

Двоюродная тетка Трофима Агафья Александровна Фокина вспоминала:

"Бедно Трофим с Татьяной жили... Татьяна-то четверых сыновей родила, а жизнь какая была?.. Трофим же тихий, спокойный мужчина был... Когда он опять председателем сделался, его заставляли брать у людей последнюю корову, последний хлеб. Придет в дом, а его напоят, и он не возьмет корову. А назавтра опять идет", - Валерий Ермолаев, Тавдинское местописание. Екатеринбург, 1999. С. 94.

Таким образом, совершенно не ясно хорошим или плохим мужем по меркам своего времени был Трофим. Но в любом случае, в начале 30-ых он уходит из семьи к более молодой Антонине Амосовой.

"Трофим вещи забрал в мешок и ушел. Приносил нам сперва сало, а потом стал пить, гулять. Нинка, шлюха продажная, до него сто раз замуж сбегала. Ее все бабы ненавидели за то, что отбивала мужиков. После войны я в Тавду за документами поехала и там в милиции увидела Нинку, она тоже за чем-то пришла. Я при полковнике-женщине говорю ей: «Ах, дрянь ты продажная, немецкая. У тебя детки - от кого ручка, от кого ножка, от кого лапка, от кого жопка. А у меня все законные. Ты - гадина подлячья, из-за тебя мои дети порастерялись, сучка!» И полковник-женщина молчала, не вмешивалась", - Интервью Татьяны Морозовой Юрию Дружникову, Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова.

Уход из семьи в патриархальном крестьянском обществе - событие из ряда вон. Для этого нужны были веские причины и, как минимум, одобрение родни. Без поддержки отца Трофима Сергея сделать подобное было невозможно, а из этого следует, что в семействе Морозовых сноху не любили. Что было причиной неизвестно.

Возможно Татьяна и правда плохо вела хозяйство, может потому, что происходила из бедноты, или конфликт появился по причине раздела хозяйства. Есть версия, что Сергей Морозов предлагал жить совместно, одним двором, но Татьяна настояла на разделе. Так или иначе, все сводится к тому, что дед недолюбливал и внуков от брака Татьяны и Трофима.

После ухода главы семьи, обязанности по ведению хозяйства легли на плечи Павла Морозова, как старшего мужчины в хозяйстве. Вторая учительница Зоя Кабина рассказывала (Лариса Исакова едва не стала жертвой расправы и сбежала в Тавду), что из-за этого Павел стал реже появляться на занятиях. Однако, совсем без помощи семью не оставляли, Трофим не оформил официального развода и земельный надел все еще принадлежал семье.

Суд

В начале 30-ых годов в Сибири шла активная борьба с бандитами, в том числе с упомянутыми выше братьями Пуртовыми. Решающим этапом стало выселение из района Пуртова-отца, его младших сыновей Петра и Павла, а также жен старших Осипа и Григория. Лишенные привычных баз, братья были вынуждены метаться по всему Тавдинскому району, а по их следам шли чекисты. Опергруппа Петра (?) Крылова регулярна натыкалась на стоянки бандитов, где находила бланки справок с печатями Городищенского, Киселевского, Герасимовского, Янычковского, Троицкого, Еланского, Черноярского сельсоветов. Благодаря этим документам бандиты могли легально перемещаться между населенными пунктами. Эти справки были достаточным основанием для ареста глав сельсоветов указанных населенных пунктов, среди которых была и Герасимовка.


Сегодня уже достоверно известно, что никакого суда над Трофимом не производилось.

Его дело рассматривала тройка при ПП ОГПУ по Уралу. В феврале 1932-ого года Трофима Морозова арестовали. По делу опросили ряд свидетелей, в том числе и его сына Павла Морозова. Есть версия, что сам Трофим был неграмотным и справки для него составлял Павлик, потому его и взяли в свидетели.

В частности, сами бланки были оформлены на разлинованных тетрадных листах. Однако, такое предположение не выдерживает критики. Обе учительницы Морозова не раз говорили о том, что хоть Павлик и хотел учиться, но из-за ухода из семьи отца, чтобы поддерживать хозяйство, вынужден был пропускать занятия. Зоя Кабина, в частности, упоминала, что Павлик говорил на суржике, а уж в грамотном письме его и подозревать не стоит.

К тому же вызывает сомнение то, что Павел мог помогать отцу, бросившему его с братьями и матерью. Возможно, в других районах дети оказывали такую помощь, что и послужило причиной привлечь к следствию Павлика, но, вероятнее всего, ничего полезного тройке он сообщить не мог.

В результате Трофима Морозова заключили в исправтрудлагерь сроком на 10 лет. В обвинительном протоколе указано: «Занимался фабрикацией подложных документов, которыми снабжал членов к/р повстанческой группы и лиц, скрывающихся от репрессирования Советской власти» (Протокол №8 от 20 февраля 1932 года).

Морозов попал на стройку Беломорканала и уже через три года был освобожден, за ударный труд (говорят, даже с орденом). Правда, в Герасимовку Трофим решил не возвращаться и поселился в Тюмени. А вот Павлику и его брату Федору судьба уготовила печальный конец.

Кто убийца?

"Морозов Павел лежал от дороги на расстоянии 10 метров, головой в восточную сторону. На голову натянут красный мешок. Павлу был нанесен смертельный удар в живот. Второй удар нанесен в грудь возле сердца, под которым находились рассыпанные ягоды клюквы. Возле Павла стояла корзина, вторая отброшена в сторону. Рубашка его в двух местах разорвана, на спине кровавое багровое пятно. Цвет волос - русый, лицо белое, глаза голубые, рот закрыт. В ногах две березы. Труп Федора Морозова - в пятнадцати метрах от Павла в болоте и мелком осиновике. Федору был нанесен удар в левый висок, правая щека запачкана кровью. Ножом нанесен смертельный удар в живот выше пупка, куда вышли кишки, а также разрезана рука ножом до кости", - акт осмотра трупов, составленный участковым милиционером Яковом Титовым.

Юрий Дружников, не смотря на действительно масштабную работу по изучению материалов, сделал в своей книге Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова абсолютно необоснованный вывод о том, что Павлик стал сакральной жертвой сотрудников ОГПУ. Характер ранений показывает, что их не закалывали штыком с лошади. Они были убиты ножом, при этом оказывали сопротивление (хватались руками за нож). Кто же убийца?


Следствие по делу об убийстве пионера Павла Морозова (хотя пионером он не был) и его брата Фёдора было частью развернувшейся борьбы с бандитизмом в Сибири.

Чекисты подозревали в связях с «кулацко-бандитскими элементами» всех подряд, и на первый план всегда выходила контрреволюционная деятельность. Во время следствия аресту подверглись едва ли не все, кто так или иначе контактировал с семьей Морозовых. Допросы проводились с пристрастием, поэтому нет смысла ссылаться на показания, в том числе признательные, основных фигурантов: Сергея Морозова (деда), Данилы Морозова (двоюродного брата), Арсения Кулуканова (дяди - мужа родной тетки Химы Морозовой) и Ксении Морозовой (бабки). Так что давайте попробуем разобраться хотя бы в мотивах.

Согласно выводам Генеральной прокуратуры, непосредственным убийцей был Даниил Морозов. Ему помогал Сергей Морозов (якобы, он держал жертв, хотя это выглядит сомнительно, деду был 81 год, а Павлу 14 или 15, мог ли старик его удерживать?). Ксения Морозова знала о преступлении и помогала скрыть улики, а Арсений Кулуканов выступил организатором и оплатил убийство (заместитель руководителя реабилитационного отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Николай Власенко).


Месть за Трофима

Малограмотные селяне могли и не знать разницы между свидетелем и доносчиком, а потому в их глазах Павел действительно выглядел предателем. Однако, между приговором Трофиму и убийством подростка прошло полгода, за это время даже истинные тупицы могли разобраться что к чему.

К тому же нет сомнений, что Морозовы прекрасно знали, чем занимался Трофим и не могли не слышать, об облавах на банду Пуртовых - тут и без Павла было кому донести. И даже если они сразу замыслили убийство, то 6 месяцев подготовки выглядят странно, ведь преступление не похоже на тщательно проработанную операцию (кто так готовится, чтобы пришлось еще и невинного свидетеля убивать?).

Ненависть к большевикам

Эта версия стала официальной, и понятно почему. В то время в стране происходили драматические события - коллективизация и активное сопротивление ей со стороны крестьян. Опорой для режима были не только активисты, но и идеологически подкованные дети, которые воспитывались в духе марксизма-ленинизма. Павел Морозов, представленный жертвой кулацкого беспредела, как нельзя кстати вписывался в пропагандистскую модель воспитания будущих поколений.

Но Павлик даже не был пионером и уж явно не олицетворял собой большевистскую власть в Герасимовке для односельчан. Сотрудничество с ОГПУ в качестве свидетеля так же не могло стать триггером, ведь показания по делу Трофимова давал не только Павлик. Одним словом, никакого проявления классовой борьбы в убийстве Павла быть не могло.

Корысть

Одна из наиболее правдоподобных версий, это хозяйственный передел. После брака Татьяны и Трофима, Сергей Морозов отдал им часть своего удела. Теперь, когда Трофим осужден, фактическим хозяином земли стал Павел. Однако, убийство Павлика никак не могло помочь Сергею вернуть себе землю. Убивать пришлось бы всех детей Трофима, так как автоматически главой становился старший мужчина, а их оставалось еще двое.

Логичнее было бы в таком случае устроить поджог, например ночью, пока Татьяна Морозова с детьми спала. Во-вторых, Трофима приговорили к лагерю, а не расстрелу, он вернулся бы и продолжил управлять землей, независимо от количества сыновей.


Выходит, что убийство Павла Морозова не было мотивированным.

Конечно, это лишь предположение, не более. Что произошло тогда в лесу, мы не узнаем никогда.

Возможно, это была банальная стычка Данилы и Павла на почве личной неприязни (они конфликтовали часто), в результате которой произошло убийство. В этом случае Сергей, Ксения и Арсений либо пытались разделить вину, либо просто пошли в деле скопом, для создания необходимого идеологического фона.

Сами судите, какого черта деды, которым хватало ума оставаться зажиточными в условиях советского режима, не смогли не то чтобы организовать убийство без лишних жертв, но и улики не скрыли (нож и окровавленную одежду нашли у них дома).

Та же история с телами. Бросить их в лесу мог только тот, кто совершил импульсивный поступок, а ни как не готовившийся к преступлению заранее. К тому же есть сведения, что поиски Павла вообще начал его дед Сергей. Да, возможно, это была попытка отвести от себя подозрения, но куда реалистичнее то, что он даже и не знал об убийстве.

Так или иначе в деле об убийстве Павлика Морозова остается много белых пятен.

Одно очевидно, он не был ни героем, ни предателем. Его героизация продукт советской пропаганды, а превращение в злодея — антисоветской. Убийство Павлика Морозова, не более, чем результат семейного разлада, весьма типичного для небольших деревень, где все друг-другу родня.

Однако, преступление идеально легло в концепцию классового противостояния среди крестьянства. И тогда и сейчас не важно, кто и почему совершил это преступление, ведь споры ведутся вокруг вопроса: «Предатель он или герой?».