В раннем Средневековье отношение христианской церкви к античным статуям было однозначно отрицательным (они считались изображениями языческих богов, то есть идолами, которые следует уничтожать), но позже оно сильно изменилось. Не только отдельные монахи, но даже епископы и папы римские собирали уцелевшие греческие и римские произведения искусства, сберегая их от невежественных фанатиков. В позднем Средневековье, не говоря уже о Возрождении, европейские богачи и вельможи, включая церковных сановников, открыто хвастались купленными за большие деньги шедеврами античной скульптуры...

Однако почитание античности сыграло со многими поколениями европейцев дурную шутку. То, во что скульптура превращалась после нескольких веков, проведённых в земле, воспринималось как её исходное состояние. Древних скульпторов считали утончёнными эстетами, тщательно сохранявшими фактуру материала (то есть мрамора) — по той причине, что окраска и прочий внешний декор их изваяний попросту не сохранился.



Античность виделась царством белого цвета — как в белоснежных скульптурах, так и одеждах людей. Только недавно учёные достоверно выяснили, что античные скульптуры и бюсты изначально были раскрашены. Одежду древние греки и римляне тоже носили самых разных цветов, предпочитая наиболее яркие. Долгие века европейцы представляли античность как мир мудрецов в белых туниках, степенно прогуливающихся по улицам греческих полисов. А также государственных мужей в белоснежных тогах, занимающихся риторикой в сенате. Такие представления появились из-за того, что сохранились в основном парадные скульптуры, где заказчик изображался в величественной позе и одетый в свою лучшую тогу. Краска на лице и одежде статуй выцвела и истёрлась, обнажив белую основу, что создало иллюзию пристрастия античных людей к белому цвету.


Не меньше иллюзий возникало и в связи с одеждой. Скульпторы античности не изображали людей за повседневными делами, в их обычной бытовой или рабочей одежде. Во всяком случае, такие работы не сохранились. На фресках подобные изображения встречаются, но эти фрески в Средневековье, да и позже, видело намного меньше людей, чем скульптуры. Поэтому античные мужи в сознании европейца были одеты либо в тоги, красиво ниспадающие складками, либо в чисто символическую одежду, вроде шкуры льва (если заказчик хотел, чтобы его изобразили в виде Геракла).


С женскими нарядами ситуация была ничуть не лучшей. Сохранилось немало античных скульптур девушек в лёгкой тунике, открывающей левую грудь. Суть здесь та же, что и в мужских статуях в виде Геракла, Персея или какого-нибудь ещё легендарного героя: девушка в виде «полутоплесс» символизировала амазонку, которые якобы удаляли себе одну грудь, чтобы проще было стрелять из лука. Это весьма архаичное представление, оставшееся с тех времён, когда древние греки оттягивали тетиву лука к груди, а не к уху.


Символическое значение частично обнажённой женской груди было очевидно для античных зрителей. А вот находившие такие скульптуры европейцы о нём не знали. Жившая в XV веке Агнесса Сорель, фаворитка французского короля Карла VII, заказывала себе платья подобного фасона, чтобы быть во всём подобной прекрасным девам античности. Более того, из-за большого количества находок скульптур полностью обнажённых девушек и юношей, европейцы считали, что для древних нагота, прикрытая разве что фиговым листком, была вполне естественной.


Древнегреческие атлеты во время тренировок и на соревнованиях одежду и в самом деле не носили. Но в остальное время эти спортсмены, не говоря уже об обычных людях, ходили одетыми. Скульптурные изображения обнажённой натуры были необходимы античным художникам по той же причине, по которой они нужны современным: для изучения мускулатуры и пропорций человеческого тела. Копии классических работ Фидия или Поликлета имелись во многих мастерских античных скульпторов и художников, поэтому сохранились они в немалых количествах.


С фиговым листком связано другое недоразумение. Античные скульпторы их вовсе не использовали, данное «украшение» на статуях появилось лишь из-за средневекового ханжества. Изначально такие листки рисовали на картинах, изображавших Адама и Еву, ведь в Библии про первых людей написано, что они «сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания». Cмоква — это инжир, он же фиговое дерево. Когда стало модно выставлять напоказ античные скульптуры, в том числе обнажённую натуру, использовали тот же принцип — добавили на соответствующие места фиговые листочки, чтобы не смущать публику. Впоследствии об этом забыли и стали считать, что фиговые листки на древних статуях были всегда.Автор: Б.Мамлиев
Источник: "SPQR | Древний Рим и Древний Мир"