Увертюра: чтобы понять, о чем понять речь - займемся просвещением. «Эффект Манделы» заключается в совпадении у нескольких людей воспоминаний, противоречащих реальным фактам. Это социальный феномен, связанный с ложной коллективной памятью. С ней и будем бороться... А начну с поучительного эпизода, что произошел в землях Хорезма в начале ХIII века. Ехали как-то вдоль безымянной речушки два сына Чингисхана - Угэдэй и Чагатай. Первый был весельчак и пьяница. Но мудростью и способностями ничуть не уступал отцу. Второй, получивший прозвище «Законник», отличался яростью и нетерпимостью к нарушению монгольского кодекса законов - Ясы...

«… братья увидели в воде мывшегося мусульманина. По обычаю каждый правоверный обязан был несколько раз в день совершать намаз и ритуальное омовение. Монгольская традиция запрещала же человеку мыться в течение всего лета. Особенно в проточной воде. Это якобы вызывает грозу в степи, что очень опасно для путников. Юридически — считалось покушением на жизнь других людей. Нукеры яростного «законника» Чагатая схватили мусульманина, обнажили мечи. Несчастному грозило отсечение головы, но мудрый Угэдэй послал своего человека, чтобы тот велел мусульманину отвечать, что он уронил в воду золотой и всего лишь искал его там. Мусульманин так и сказал Чагадаю. Тот велел найти монету. Которую, конечно же, уже подбросили в воду. Найденный золотой вернули «законному владельцу». На прощание Угэдэй вынул из кармана горсть монет, протянул её спасённому им человеку и сказал: «Когда ты в следующий раз уронишь в воду золотой, не лезь за ним, не нарушай закон».

Случай этот мне стал интересен, с точки зрения нарождающейся веротерпимости монгол. Которая станет уже при Великом Кагане Угедее — основополагающей доктриной строительства государства. Свирепые «чагатаи» прекратили преследовать верующих людей. А уважение к чужой вере и богам вошло в ранг закона. Именно поэтому, например, стал возможен последующий союз с Русью. Пусть и не совсем равноправный.


Первые шаги самого прогрессивного государства были непросты. Веротерпимость самого Чингисхана — относительна. Ему было безразлично, какую именно религию исповедуют его подданные. Он внимательно следил только за тем, чтобы не плодились в его земле откровенные безбожники и колдуны. Вот их он на дух не переносил. В начальный период завоеваний не до религии было — возникла другая страшная проблема: непримиримый конфликт «кочевник-город». То есть огромная пропасть между степным и оседлым укладом.

Во время последней военной кампании Чингисхана один из его военачальников заметил (а все поддержали), что новые китайские подданные империи не представляют для монгол никакой пользы. Не пригодны к войне, бедны и вечно просят милостыню, не платят налог лошадьми-скотом и золотом. Лучше истребить все это население (речь шла о примерно десяти миллионах человек) и извлечь выгоду из земли, превратив ее в пастбище. Против этого возражал всего один человек, а именно Елюй Чуцай, киданьский книжник, «гражданский» советник Покорителя Вселенной.

«Услышав об этом варварстве, он возопил и здесь же доказал, какую пользу можно извлечь из плодородного края, населенного трудолюбивыми людьми. Он доказал, что, обложив умеренным налогом земельные угодья, товары, вино, уксус, соль, железо, дары вод и гор, можно получить 500 тысяч унций серебра, 80 тысяч штук шелка, 400 тысяч мешков зерна, и удивился, как при этом можно считать оседлое население бесполезным».

Чингисхан, как одаренный политик, приближал к себе уйгурских советников (Та-Та-Тонг), мусульман (Махмуд Ялавач) и киданей (Елюй Чуцай). Они взвалили на себя непомерный груз гражданского управления. Стали своего рода канцлерами, семейными преподавателями для отпрысков «золотого рода», первыми губернаторами, архивариусами, создателями новой судебной и административной системы. Вопросы: массовой медицины, почтовой службы, налоговой нагрузки на подданных, восстановления разоренных земель, ирригации, кадровой политики и контроля… Этим пришлось заниматься талантливым людям, пользовавшихся безусловным доверием Великого Кагана.

Но все должно было строиться на Законе. Шарль Луи де Монтескье в своих «Персидских письмах» выражал неподдельный восторг и восхищение:

«…монголы безусловно отсталые как степняки-кочевники в культуре материальной, не создавшие шедевров архитектуры, театров и т.д. (мосты строили, не привирай, - авт.). Но они были впереди всех в культуре права. Как они здорово ввели и соблюдали законы, установленные их избранным лидером Чингисханом!

Итак, постараюсь кратко, но по возможности популярно и доступно обосновать свою точку зрения.

- Монголы были от природы весьма демократичны. И блюли степные свои законы «на автомате», не только из-за страха наказания. В XII-XIII веках, когда они ворвались на мировую сцену, испытали культурологический шок. Увидев совершенно дикие нравы «цивилизованных народов». Резня тогда шла: межрелигиозная, межэтническая, межгосударственная, межкультурная. Плюс тысячи оттенков разных нетерпимостей и застарелой вражды. Мир трещал по «швам различий» в непрерывных кровавых войнах. Все против всех. Монголы применили античный рецепт для всего этого бедлама — верховенство закона.
- Установив единое законодательство в огромной империи, монголы установили и второй принцип демократического сожительства в мировой злобной «коммуналке»: принцип равноправия языков, верований, культур и цивилизаций. Заметьте — это было впервые применено со времен империи Кира Великого. Римляне и греки такими вещами не баловались. Язык — греческий или латынь, религия — из метрополии, национальные культуры — под фундамент форумов, новых храмов, бань и прочих прелестей имперской архитектуры! «Мягкая сила», ага…
- Чингисхан вполне мог, установив единые религию, язык, письменность, нравы, причёску, одежду, приказать ходить на головах. И пить только свежий кумыс под парную баранину с розмарином. Тогда люди понимали только один принцип: грубую силу из разряда «Государство — это Я». Стерпели любой бы каприз и повеление, деваться-то некуда… Но мудрый Великий Монгол (кстати демократически избранный) выбрал путь безумно сложный. Чтобы принести мир в свои земли — ввел равноправие народов, вер, языков и культур.
- Чингисхан предупреждал об опасности доверять или верить «мировым религиям». Видел и слышал, что с ними не всё чисто. Одни были готовы убить за попытку усомниться в их догматах. Другие шипели и гнобили «нехристей», клеймя их «людьми погаными с паром вместо души». Великий Каган догадывался об их неискренности, лживости, видел звереющий фанатизм «пастухов» в борьбе за паству. И изобрел уникальную и гениальную по простоте общественную конструкцию нового Государства…
- Я с трудом выговариваю, в случае с монголами, — слово «веротерпимость». Предпочитаю быть более точным, что и подразумевал сам Чингисхан — «равноудаленность». От мировых глашатаев божественной справедливости. Это принципиальный постулат. Он был рожден умами степных гениев в круговерти кровавого средневековья. Где торговали индульгенциями, резали горло за неумение произнести символы веры, за форму и содержание обряда.


- Чингисхан первым в мире ввел Законом главный принцип светского государства — «отделение церкви от государства». Порушил многовековой порядок, где религия была служанкой власти. Вождей и диктаторов, королей, шахов, императоров и прочей титулованной мелочи. Монголы разобрались очень быстро, что «крестовые походы» в обе стороны — конфликт не из-за духовных ценностей. Их природа материальна: латифундии, концессии, обогащение любыми способами. И геноцид своих оппонентов методами, которые не снились гитлеровцам. Чингисхан понимал это. И потребовал, чтобы никакая религия, свободно проповедуя догматы своим паствам, не вмешивалась в политику государственной власти. Даже своего Верховного шамана прибил, как тот нос сунул в дела отнюдь не духовные.
- Это выдающееся в условиях темного средневековья творческое ноу-хау монголов и лично Чингисхана. Оно стало ныне мировым правилом во всех странах. Да, есть еще регионы с религиозно-мифологической матрицей сознания, и «служители культа» по-прежнему держат в цепях страха стадное сознание масс и властных групп. Но это ... редкие исключения.

Так что… Глубоко ошибочно мнение многих историков, что Чингисхан по языческому невежеству чтил всех богов подряд. Он был равнодушен даже к монгольскому Тэнгри, раз пошел на такой гигантский социальный эксперимент в своей державе.


- Кстати, придя в мир культовой нетерпимости и запретив резаться друг промеж друга, монголы пошли дальше… Установили правило выявления истинности и справедливости соревнующихся за умы-души религий. Уж коль есть такое «мировое состязание», необходимо было возглавить его, а не «плестись в хвосте» процесса. Хубилай, последний лидер единого Монгольского Великого государства, вывел конкуренцию мировых конфессий на диспут. Где каждый был поставлен в экзаменационные условия отстаивания своих канонов. Чингисхан все время вопрошал: я не знаю, чья доктрина-религия истинная и справедливая для мира. Его внук решил ребус деда, организовав «всемирную конференцию» в Пекине.

Тогда конкурировали за умы-сердца простого народа: шаманизм, манихейство, буддизм, митраизм, даосизм, григорианство. Друг другу плевали вслед несториане, яковиты, христиане-католики и путаники-византийцы, мусульмане разных толков, иудеи и т.д. Все они бурно строили свои молельные дома, кафедральные соборы, мечети, медресе, синагоги, церкви и языческие храмы-жертвенники-капища. Начинали коррумпировать гос-аппарат и монгольский двор, испрашивая преимуществ или «особого статуса». Терпение Хубилая лопнуло, и явный спор-состязание он корректно вывел на диспут. В течение многих дней мудрецы разных вероучений мира во дворце Хубилая слушали постулаты каждой доктрины. Явно прислушавшись к некоему доминирующему мнению, Великий Хан объявил о предпочтительности буддийской и даосской доктрин. Через 700 лет правильность его выбора признали почти все светские богословы и философы. Отдавая Далай-ламе, пусть и неофициально, — пальму лидерства среди всех мировых религиозных учителей. Побеждает справедливость, господа. Медленно, но верно.

Что еще прогрессивного принесли с собой монголы? Тема не для статьи, а хорошего двухтомника, но все же…

- Недовольный существованием огромного количества мелких разрозненных государств Чингисхан и его последователи объединили их в большие страны. На Руси появилось понятие «беклярбека-Великого князя», первого среди равных. Существенно снизив накал резни промеж Рюриковичей на добрую сотню лет.
- В Восточной Азии собрали в единый пазл: остатки династии Сунь с землями джуршедов в Маньчжурии, Тибетом на западе, королевством тангутов на границе Гоби и землями уйгуров в Восточном Туркестане. И в течении трех поколений сформировался более-менее федеративный Китай.
- Монголы сформировали такие страны, как Корея и Индия, по сей день существующие примерно в чингисхановых границах.


Новая Империя объединила все завоеванные цивилизации и установила новый мировой порядок. К моменту смерти Чингисхана в 1227 году Старый Свет, Евразия и Китай стали связаны дипломатическими и торговыми каналами взаимного проникновения и изучения друг друга, чего раньше просто не могло быть.

- Монголы уничтожили старую феодальную систему, основанную на родовых правах и привилегиях. Начали внедрять уникально-новую. Которая базировалась на личных качествах. Мерилом считалось польза и верность Империи, преданность и успех. Чингисхан вдоль Великого Шелкового Пути создал величайшую зону свободной торговли. Снизил налоги для всех простых людей и полностью отменил их для врачей, учителей, священников и учебных заведений.
- Монголы проводили регулярные переписи населения, создали первую международную почтовую систему. Захваченные в походах богатства активно вкладывали в развитие торговли и дорожной сети, ирригацию.
- Было создано международное законодательство. Чингисхан уравнял в правах правителей и бедных пастухов. Отменил пытки как метод дознания, но устраивал жестокие рейды по розыску и уничтожению грабителей и убийц; отказался от традиции обмена заложниками; предоставил неприкосновенность всем послам.
- Была создана такая экономическая и социальная база, что еще сто пятьдесят лет после смерти Чингисхана империя продолжала расти. Даже после наступления упадка и раздробления. Его потомки продолжали править еще в течение веков во множестве самостоятельных государств: от Руси, Турции и Индии — до Китая и Персии. Последний правящий потомок Чингисхана, эмир Бухарский Алим-Хан, — оставался у власти в Узбекистане до 1920 года, пока большевики этот вопрос не решили… Методами его достославного предка…


Говоря современным языком: неграмотный степняк Темуджин и его сын Угедей, благодаря исключительным качествам личности, уму и решительности, освободили Центральную Азию от бесправия и коррупции прогнивших государств. Объединили свой народ, ввели единый имперский алфавит, написали конституцию, установили свободу вероисповедания, возвели искусство войны на принципиально новый уровень. Прошли почти без поражений от Тихого океана до Адриатики. Проложили новые безопасные и удобные торговые пути, создали новые континентальные экономические зоны. На любом уровне и с любой точки зрения масштаб и величие свершений монголов выходят за границы воображения.

Время от времени канал будет возвращаться к этой теме. Слишком уж много нового привнесли монголы в миропорядок. И очень мало их «ноу-хау» было отвергнуто или забыто. От быта — до геополитики.

Напоминать, какими методами «новый порядок» наводился, — не стоит. Обычными. И понятными социуму того времени. Других не было. Упрекать монгол в чрезмерной жестокости? Попробуйте. Только без эмоций «эффекта Манделы»...Источник: "Исторические наперстки"