Какая может быть самая страшная участь для Республики? Диктатура толпы? Диктатура тирана? Нет. Самое страшное - это диктатура записной книжки! Вот вы сейчас смеётесь, а в Риме такое хоть недолго, но было. Целые полгода Республикой правила "записная книжка Цезаря". Но и это, наверное, не самое страшное, хуже, что этой записной книжки, возможно, никогда не существовало, хотя Марк Антоний убедил всех в обратном!

Мартовские иды 44 года до н.э. стали поворотным моментом во всей истории Римской Республики — сенаторы-оптиматы вновь "спасли Республику" от тирана, но оказались неспособны взять власть в свои руки, чтобы купировать угрозу реванша цезарианцев. Сразу после убийства был великолепный шанс разделаться в столице почти со всеми союзниками Цезаря, для чего у оптиматов хватало сторонников, но не хватало духа. В итоге благоприятный момент был упущен, а римский плебс стал задавать неудобные вопросы — "а, собственно, по какому праву вы убили нашего благодетеля Цезаря?!".

Так как никакого внятного плана "что делать" у сенаторов не было, — они даже не удосужились заручиться поддержкой пары-тройки наиболее близких к Риму легионов, — то пришлось идти договариваться с наиболее умеренными из сторонников Цезаря. Тут не последнюю роль сыграла деятельность Марка Антония, который дал понять сенаторам, что если они таки решат признать Цезаря тираном, то автоматом отменятся и многие из его решений, например, распределение магистратур на 44 и 43 года, которые были уже распределены. А так как Цезарь даже своим политическим оппонентам в этом распределении давал довольно вкусные позиции, то компромисс был достигнут: цезарианцы не трогают убийц Цезаря в обмен на то, что те дают утвердить все подготовленные Цезарем законы, в т.ч. и назначения на магистратуры.

Тут-то и появляется так называемая "записная книжка Цезаря", из которой консул 44 года Марк Антоний достал эти самые законы. Собственно, поначалу всё было нормально: законы, вносимые Антонием, в целом, соответствовали тем инициативам, о которых все и так знали от Цезаря. Вот только никто тогда не предполагал (как бы Цицерон ни убеждал в обратном), что Сенат и вся Республика станут "рабами записной книжки Цезаря". Уже пару месяцев спустя, когда позиции Антония и цезарианцев окончательно восстановились и укрепились, из "записной книжки Цезаря" станут появляться законы, о которых речи в мартовских договорённостях вообще не шло. При этом никаких доказательств, что эти законы существовали в природе до их оглашения Антонием, он не предъявлял.

Для Сената вся эта ситуация была чрезвычайно неприятна, так как Антоний, пользующийся любовью плебса, буквально на каждом шагу говорил, что все законы, что он предлагает, не его, а самого Цезаря! Что Сенат, вообще-то, давал обещание принять все законы Цезаря! И Сенату пришлось сжимать булки и принимать эти законы в надежде, что Антоний рано или поздно остановится. Хе-хе. Наивные. Единственное, что могло остановить Марка Антония, — оказалось самим Марком Антонием, пошедшим на вооружённый конфликт с Сенатом, когда не смог договориться по поводу перераспределения провинций в его пользу. Тут уже никакая "записная книжка Цезаря" помочь ему не могла, так как во время кризисов меч сильнее пера...Автор: В.Герасименко
Источник: "Масонская Ложа «Катехизис и Катарсис»"