Есть такая наука имагология или проще имиджелогия и занимается она исследованием «имиджа» и его соотнесения с реальным положением дел, «образов», сидящих в головах людей и проблемами восприятия этих понятий. Сейчас, оперируя её терминами, мы посмотрим на наше с вами восприятие Первой Мировой войны как таковое. Сначала окунемся в нелюбимую теорию...

«Образ» и «имидж» ключевые понятия, которыми нам понадобятся. Чтобы легко с ними разобраться рассмотрим их на примере Николая II/Львова/Керенского/Ленина как глав Российского государства той эпохи (подставьте сюда любого лидера, чья личность вызывает множество дискуссий).

(ATTENTION – Николай II/Львов/Керенский/Ленин выбраны не с целью поругания или восхваления. Их личность выбрана в качестве ПРИМЕРА для наглядного объяснения «образов» и «имиджей» возникающих У ЧИТАТЕЛЯ)

Образ Николая II/Львова/Керенского/Ленина и далее по известным личностям – это то, как отдельно взятый читатель видит и понимает выбранную личность и как следствие относится к нему. Какие есть образы для выбранных примеров – «Николай II – плохой управленец», «Львов – кто это?» «Керенский в женском платье», «Ленин - гриб» и так далее в зависимости от вкуса читателя.

Имидж Николая II/Львова/Керенского/Ленина – это то, каким выбранную личность хотят представить её сторонники или противники. Сторонники создают имидж Николая II/Львова/Керенского/Ленина направленный на его идеализацию у аудитории, чтобы, соответственно, идеализировать его поступки и поведение – например «Николай II/Львов/Керенский/Ленин поднял Россию с колен». Противники Николая II/Львова/Керенского/Ленина – приписывают ему все грехи, чтобы создать негативный имидж и, как следствие, отношение к его действиям, к его личности и т. д. Например – «Николай II/Львов/Керенский/Ленин – кушал младенцев и пил кровь невинно убиенных рабочих/дворян, поэтому его поступки плохие».

Еще раз на пальцах «образ» - то, что у вас в голове. «Имидж» - то, что вам хотят впарить, чтобы создать «образ». «Имидж» – часть «образа».
Когда мы разобрались с деятелями той эпохи можно переходить к описанию «образа» и «имиджа» самой эпохи в нашем с вами постсоветском сознании.

Проблема образа и имиджа Первой Мировой войны в том, что мы ей интересуемся постольку, поскольку, без особого энтузиазма, и, как следствие, для нас остается не таким интересным и ее окончание - Парижская мирная конференция и Вашингтонская мирная конференция. Попробуйте вспомнить, что такого было на каждой из них? Вот-вот, Версальский договор, что-то про окончание ПМВ, что-то про сферы влияния, что-то про Лигу Наций. Но мы даже не задумываемся, какое значение война и две эти конференции имели для истории. Сейчас пройдемся по причинам нашего слабого «образа» этих событий и неказистого «имиджа», а затем соотнесем с аналогичными значениями для европейца.

Рассматривать мы будем непосредственно научную литературу по теме, как кристаллизованное отношение интеллектуальной элиты, которая задает «моду» для остальных членов общества.

Во-первых, революции 1917 года и последующие события нашей собственной истории сильно оттеняют события европейские. Это совершенно логично, «своя рубаха ближе к телу».

Во-вторых, не так много научных ресурсов было брошено на осмысление данной темы в угоду вышеизложенной.

В-третьих, (ОПАСНОСТЬ тонкий лед) советской исторической литературе было удобно представлять ПМВ как империалистическую войну, и подчеркивать на её фоне значение октябрьской революции.

Для сравнения, взгляните на содержание двух советских историй дипломатии 1965 года и 1986 года.




На этом основании у нас создается «образ» первой мировой как придатка к нашей собственной истории, что крайне затрудняет понимание, из-за продвигаемого «имиджа» ПМВ как империалистической войны, войны чуждой советскому народу.

Как же тогда воспринимается эта война нашими «заклятыми друзьями» европейцами. Европейцы проводят очень четкую грань между ПМВ и нашей революцией, в их понимании они не сливаются во что-то одно монструозное. Их аккуратно рассматривают по отдельности, а затем выделяют связи друг с другом.

Посмотрите как расставлены акценты между ПМВ, послевоенным устройством и вопросами, связанными с Советской Россией. Для сравнения взгляните на относительно новый российский учебник по истории международных отношений.




* N.B. Эннио Ди Нольфо — профессор, заведующий кафедрой международных отношений, проректор Флорентийского университета (Италия).
Генри Киссинджер — американский государственный деятель, дипломат и эксперт в области международных отношений. Советник по национальной безопасности США (в 1969—1975 годах) и Государственный секретарь США (в 1973—1977 годах).

Так как смотрят на ПМВ и ее итоги сами европейцы?

Скажу сразу, что буду оперировать готовыми и подробными «образами», т.к. «имиджмейкером» для европейского восприятия событий послужила сама война (а для меня тьма «толмудов» по международным отношениям и писанина с воспоминаниями современников).

Во-первых, картина мира, особенно Европы, резко изменилась - вместо трех привычных империй появилось множество новых национальных государств – те что покрепче (Польша, Германия, Чехословакия, Венгрия), с не ясной судьбой (Турция, Россия) и поменьше (Эстония, Литва, Австрия, Румыния и т.д.). По факту, это было торжество европейского национализма, который начался в 19-м веке и теперь после Парижской мирной конференции, множество народов, наконец-то получили свои национальные государства. Для европейской международной обстановки ситуация совершенно новая, когда нужно договариваться не с одной конкретной Австро-Венгрией и ее монархом, а с Чехословакией, Венгрией, Австрией, Польшей у каждой из которых, свое правительство, свои взаимоисключающие интересы и хотелки.



Во-вторых, война сильно изменила отношение власть держащих, (выборные западные правительства, политическая элита) и власть дающих (непосредственно граждане с гражданскими правами, а не только обязанностью нести воинскую службу). У общества после 4 лет войны возник закономерный вопрос «КАК наши правительства допустили такую ужасную войну?», от подобного вопроса невозможно было отмахнуться, что обусловило повышение контроля общественностью внешнеполитического курса стран. Яркий пример здесь Франция, где за период 1919-1939 годов при 6 президентах сменилось 44 правительственных кабинета (рекорд держит 1926 год — 5 смен кабинетов правительства).

В-третьих, исходя из вопроса «как наши правительства допустили ТАКУЮ УЖАСНУЮ войну?» (любая война ужасна, но ПМВ по масштабам и способам ликвидации противника была для современников настоящим шоком) в умах французов и англичан поменялось отношение к европейской войне в этическом, идейном и практическом смыслах. Здесь на место Realpolitik Отто фон Бисмарка и британской идеи «баланса сил» (но которую англичане поддерживали по инерции в начале 20-х), по которым Европа жила до ПМВ, пришло международное право, разрабатываемая на протяжении долгого времени европейской философией* и дополненная идеалистом Вудро Вильсоном призванная не допустить новой ТАКОЙ УЖАСНОЙ войны. Тезисы о международном сотрудничестве, коллективной безопасности, однородном мире и первостепенности международной безопасности легли в основу созданной Лиги Наций – совершенно нового института мирового масштаба.

*N.B. Идеи Канта и философов Просвещения, «Критика практического разума» про категорический императив («поступай так, чтобы максима твоей воли могла бы быть всеобщим законом», «поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своём лице, и в лице всякого другого так же как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству»), «К вечному миру» про принципы справедливого мирового порядка, и далее по списку гражданских и политических прав

Отсюда и отношение к Лиге Наций не просто как к невнятному предку ООН, а международному институту, который, на основе международного права, коллегиального принятия решений, должен был регулировать многократно усложнившиеся отношения между новыми и старыми государствами. Современники понимали, что он вышел не идеальным, что Лига ужасная бюрократическая трясина, что отсутствие в её составе таких гигантов как США и России (на момент создания Лиги, судьба российского государства была еще не определена) не делают её полноценной международной организацией, у них возникал вопрос «почему какая то организация указывает национальным государствам?». Но выяснили они это лишь в ходе функционирования самой Лиги.

Чем критично наше поверхностное отношение к ПМВ? – Мы не понимаем её важности и для нас ускользает целая эпоха 1919-1939 гг., которая привела Европу к тоталитаризму, а мир ко Второй Мировой войне.Для чего нам сейчас это знание? Чтобы лучше понимать мир в котором мы живем и учится у истории.

P.S.: Именно так и поступили США, СССР и Великобритания в 1943-45 годах создавая проект послевоенного мира. Они основывались не только на собственных политических интересах, но на ошибках Версальского договора и двух межвоенных декад.Автор: Е.Симанов