Мифы народов мира - один из основных источников информации о прошлом в альтернативной истории. Хотя и не во всякой. Есть маргинальные варианты подразумевающие подмену подлинной реальности на мнимую в XVIII или даже конце XIX столетия, - с полным стиранием памяти о грандиозных, затронувших каждого из выживших, событиях, так что упоминаний о них не сохраняется даже в устных преданиях. Есть, но как исключения. Чаще предполагается, что в фольклоре, если хорошо поискать, можно найти, пусть и искажённые молвой, свидетельства древних контактов с другими расами. Иначе, как объяснить, что у всех народов есть, например, сказки о великанах?

Наличие однообразных сказок вполне объяснимо общностью архетипов бессознательного формирующихся на определённых этапах культурного развития. Например, «великаны» — естественное и неизбежное следствие существования в прошлом культа предков. И соответствующих ему особенностей мышления… Но, — правда, — если б в действительности контакт с другой расой произошёл, как долго сохранялась бы память об этом событии, и как отличить мифологизированный пересказ реального контакта от сказки?

...Пришельцы, — или вымершая раса прежних хозяев Земли, — конечно, могли быть карликами или рептилоидами среднего роста, но сначала, всё-таки, о великанах. Чтобы отделить мух от котлет. Мифологические сюжеты, как и действующие лица сказок, имеют по всей Земле много общего, так как вырастают не из опыта, а из упоминавшихся выше архетипов, основанных на особенностях мышления. «Великаны», «лесные люди», «хтонические чудовища» даже не были выдуманы в том смысле, которое понимает под «выдумкой» современный человек. Люди прошлого просто имели основания думать, что такие существа по законам окружающего мира или должны существовать в настоящий момент, или, как минимум, должны были существовать в прошлом.

Смешно также отрицать присутствие в мифологии элемента художественного вымысла. По этой, кстати, причине богатейший — самый богатый из всех — древнегреческий фольклор, за исключением случаев Атлантиды и Гипербореи, игнорируется альтернативной наукой. Ведь, сами греки не стеснялись сочинять комедии про Зевса, считали миф формой художественного творчества, а Гомера — поэтом, а не пророком. Соответственно, не находится и желающих увидеть в сатирах или кентаврах — воспоминания о забытых или инопланеттных расах… То есть, верить сказке не стоит, даже когда на обложке не написано, что это сказка Пушкина. Если сказка старая, автор может быть просто забыт.


...Но будем считать, что мухи отделены, длительное вступление закончено, и можно приступать к поиску ответа на вопрос, что было бы, если б встреча с иной расой произошла в действительности. Как долго и в какой форме память об этом потрясающем воображение древнего человека событии сохранилось бы в преданиях?.. И кстати о вступлении. Смысл его заключался именно в том, чтобы показать: встречей с летающими на небесных кораблях и владеющими разрушительной магией рептилоидами, — да хоть с киберкентаврами, — древний человек не был бы потрясён ни разу. С какой стати? Он верил в волшебных существ, — причём, куда более странных и могущественных, чем описанные. Ничему, что он знал о мире, их существование не противоречило. Более того, древний человек был уверен, что присутствие таких — и не таких ещё — тварей с необходимостью следует из управляющих миром законов.

То есть, напугать дикарей «железной птицей» легко, а удивить — не получится. Поражён будет человек, столкнувшийся с чем-то с его точки зрения невозможным. Дикарь же, как и представитель альтернативной науки ныне, пределов возможного не понимал ввиду невежества. Если есть птицы маленькие, есть большие, то должны быть и очень большие. Это очевидно. А то уж то, что если маленькая птичка пищит, то огромная будет оглушительно реветь на низкой ноте — просто физика.

...Сохранились бы упоминания о контакте в преданиях? Вероятно, — в ряду прочих вымышленных событий. В ряду, ибо ни очевидец, ни поэт — составитель мифа, ни последующие слушатели рапсодий, не осознали бы разницы. Предания повествуют о чудесном, — предки ещё и не такое видели. То есть, даже в сознании людей событие переживших как личный опыт, оно не получило бы особого статуса, представая более ярким и реальным, чем предания о подвигах героев древности. Этот принцип, кстати, работал бы и на фоне античного рационализма. Зная, что «Одиссею» сочинил Гомер, который, как и всякий сочинитель, мог местами и приукрасить хайпа ради, греки не считали пожиравших корабли Сциллу и Харибду чем-то странным и невозможным.

О чём речь? О том, что подлинное событие, — не обязательно контакт с пришельцами, а любое, достаточно яркое, — вероятно сохранится в преданиях. Но на общих основаниях, ничем не выделяясь среди событий вымышленных. Не выделяясь, в том числе и правдоподобностью деталей, ибо попав в число передаваемых изустно преданий, — то есть, баек, — повесть начнёт подчиняться законам жанра. Лишние, противоречащие канону элементы исчезнут из неё (так как рассказчик начнёт опасаться, что ему не поверят), необходимые же окажутся добавлены при пересказах.

По данной причине предания и не считаются самостоятельными историческими источниками. То что мифы хранят искажённые упоминания и о реальных событиях — факт. Но отделить правду от вымысла в фольклоре можно лишь задним числом. Если уж из документов известно, что Илья Муромец был реальным историческим лицом, значит вымышлены только его подвиги, в надёжных источниках не упоминаемые.Источник: "Цитадель адеквата"