Есть мнение, что человечество лишь пятая из населяющих Землю рас, что людям предшествовали великаны-атланты, атлантам же лемурийцы, тоже появившиеся не на пустом месте и без участия обезьян. Но происхождение лемурийцев в данном контексте неважно. Важно, что это была раса гигантских гуманоидов, обитавших в море. И в данном мнении прекрасно всё. Начиная с того, что, разделяясь до изумления многими, высказано оно изначально Эрнстом Мулдашевым. Недавно взявшимся изучать утраченные страницы истории человечества по «Сильмариллиону» Толкина. ...Но «всё» - это не только автор. Хотя и автор тут дорогого стоит. Мнение восхищает комплексностью и всеохватностью. Идея впитывает и сплетает множество архетипов. Ничто не забыто: классика героического фэнтези, повествующие о великанах легенды разных народов, вдохновенные откровения Елены Блаватской и новомодные паранаучные теории «водного пути происхождения человека». Причём, всё это ещё и перевирается...

Ну, правда. Придумав лемурийцев, Блаватская описала их, как живущих в пещерах под Гималаями пятиметровых обезьяноподобных существ. Ни разу не водоплавающих, в силу чего большинство из них, кстати, и утонуло. В сказках упоминаются и морские народы, и великаны, но эти множества не пересекаются. Как следствие, и у Толкина ничего похожего нет. Остаётся лишь «водный путь», но теории этой группы именно паранаучны. То есть, описывают альтернативный, но, всё-таки, эволюционный механизм происхождения человека от других животных.


Таким образом, о «водном пути происхождения» и можно поговорить. Прочие лежащие в основе концепции морских лемурийцев идеи основаны, всё-таки, на сказках, древних и современных. В сказках же, помимо лжи, как известно, содержится и намёк. Но намекают — весьма толсто — легенды о великанах, не на древние расы, а лишь на архетипы бессознательного, сформировавшиеся во времена культа предков.

Теории же «водного пути», удивительные своей популярностью, можно разделить на умеренные и радикальные. Умеренные вышли в своё время из учёной среды, где сформировались, вкупе с другими маргинальными идеями, на ранних этапах изучения антропогенеза, и позже по мере накопления данных были отвергнуты. Все они подразумевают происхождение человека от той самой обезьяны, но успевшей между слезанием с дерева и полным очеловечиванием добежать до морских мелководий и некоторое время прожить там. Радикальный же вариант «акродельфидов» за авторством Виктора Тена появился недавно, к науке не имеет отношения даже косвенно, и подразумевает происхождение человека без участия обезьян, — от дельфиноподобных морских млекопитающих.


То есть, теорий много, объединяет же их все единая природа аргументации, заключающейся в пространных рассуждениях о «водных», унаследованных от обитающих в море предков, чертах строения человека. К таковым относится… всё. Или, как минимум, все черты, о существовании осведомлён автор: прямохождение; облегчённый скелет обеспечивающий человеческому телу редкую, почти уникальную в животном мире положительную плавучесть; отсутствие волос на теле при наличии таковых на голове (за волосы удобно вылавливать тонущих детёнышей); выступающий нос с ориентированными вниз ноздрями и способность задерживать дыхание. И это, само собой, не полный перечень. Дотошный Тен нашёл, помнится, 80 «водных» черт. Но, при желании, с данным материалом читатель может ознакомиться самостоятельно. Здесь же на это и места нет.


Объединяет «морские теории», таким образом, общий набор методологических ошибок. Во-первых, «водной» признаётся любая черта, отличающая человека от других сухопутных животных. И признаётся не взирая на то, обладают ли ей морские млекопитающие. А они, разумеется, не обладают. В воде удобно плавать, а не ходить, как следствие, амфибийные существа адаптируются к плаванию, а не к прямохождению. Они сохраняют шерсть, если только очень толстая, как у бегемота, кожа не делает её ненужной. Длинных волос на голове не отращивают, и ноздри имеют направленные вперёд или вверх. Но точно не вниз, как человек. И, само собой, плавучесть у жителей воды отрицательная или регулируемая. Им же приходится нырять.

Здесь не одна ошибка, а несколько. Первая заключается в отождествлении уникальных или редких в природе черт строения человека с водой, — вопреки очевидности, ведь водные животные ничем подобным не обладают. Тогда как, особенности эти связаны с прямохождением. Никто больше из животных не ходит так, как человек. А значит, отсутствие оригинальных черт для человека было бы странно. Например, только на суше и только прямоходящему существу требуются ноздри направленные вниз.

Вторая ошибка заключается в трактовке «водных» черт, как атавизмов — наследия плавающих предков. Однако, среди перечисляемого — все 80 пунктов — ни одного излишества нет. Все черты полезны человеку при том — сухопутном — образе жизни, который он ведёт. А значит, и развиться они должны были на суше. Не «могли», а именно «должны». Странно было бы, если б скелет человека не стал легче по мере адаптации к прямохождению.

...Прочие ошибки в рассуждениях уже не так тривиальны, и могут, действительно, не быть очевидными человеку от науки далёкому. Например, адаптация сухопутного существа к жизни в водной среде — не редкое явление. Это — возможно. Но обратный манёвр — нет. Когда-то, — 300 миллионов лет назад, — позвоночные вышли на сушу (занятую только членистоногими) из моря, но с тех пор такой подвиг удавался лишь рептилиям на изолированных островах. То есть, млекопитающее может залезть в воду, ощутить там своё конкурентное преимущество над коренными обитателями, и решить, что идея была хорошей. Но вылезти обратно уже не получится. Адаптации к плаванию будут мешать в конкурентной борьбе с млекопитающими оставшимися на суше.

Как следствие, млекопитающие, в силу образа жизни вынужденные много времени проводить в воде, адаптации к водной среде приобретать не спешат. Понимают, что это путь в один конец. Ягуар, плавающий под водой не «как рыба», а лучше, ибо рыб и крокодилов он ловит, — в периоды разлива Амазонки больше ловить нечего, — остаётся просто ягуаром, ничем не отличаясь от ягуаров живущих на не затапливаемых территориях. Поселившиеся в манговых зарослях обезьяны носачи также чем-либо не характерным для обезьян вообще не обзавелись.Источник: "Цитадель адеквата"