Я люблю Финикию. Я не могу точно сказать, по какой именно причине - скорее всего, просто потому, что это регион, достигший огромных высот как в технологии (мореплавание, да и первый алфавит тоже их изобретение), так и в культуре - но при этом, не настолько известный (я бы даже сказал, прости Господи, «расхайпованый»), как та же Греция или Египет. Почему? Потому что в них ничего крутого нет. Мореплавание? Обывателю оно не надо. Вот в Египте есть пирамиды и прикольные картинки-иероглифы. Греция - ну, там Спарта была, и ещё дофига всего - Троянская война, Олимпийские игры, бюсты с маленькими пиструнами. А что было такого запоминающегося у финикийцев? Да ничего. Хотя, погодите, есть тут кое-что, я бы даже сказал, кое-кто. И имя ему - Молох.
Кто такой «Молох»? Ну, это долгая история. Предлагаю начать с самого доступного источника - с Ветхого Завета. Открываем мы его, и что же мы там видим?

И стал Соломон служить Астарте, божеству Сидонскому, и Милхому, мерзости Аммонитской […] Тогда построил Соломон капище […] Молоху, мерзости Аммонитской. (3 книга Царств, 11:5-11:7)
Из детей твоих не отдавай на служение Молоху и не бесчести имени Бога твоего (Левит, 18:21)
Устроили капища Ваалу в долине сыновей Енномовых, чтобы проводить через огонь сыновей своих и дочерей своих в честь Молоху… (Иеремия, 32:35)

То есть, что мы тут видим? Молох — это какое-то древнее семитское божество (финикийцы, я напомню, семиты), которое евреи по какой-то причине ненавидели особо сильно — даже сильнее, чем других финикийских божеств. Почему? Ну, опять обратимся к Библии:

И увидел царь Моавитский, что битва одолевает его […] И взял он сына своего первенца […] и вознес его во всесожжение на стене. Это произвело большое негодование в Израильтянах, и они отступили от него и возвратились в свою землю. (4 книга Царств, 3:26-27)

Согласитесь, когда вы осаждаете город, а вражеский царь на виду у вас сжигает собственного сына — это производит впечатление. Короче говоря, если верить библейским текстам, Молох (он же Молок, Мильхом, Молех, Малекит) — это не просто «какое-то древнее семитское божество», нет, это божество, которому приносили человеческие жертвы — более того, приносили в жертву именно детей (сыновей, если быть точным). Даже для тех времён это было уж слишком — что уж говорить про наши дни.
Но тут в игру вступает такая вещь, как демонизация противника. Вспоминаем, что евреи — это богоизбранный народ (по словам самих евреев), а Иудейское царство — самое лучшее царство на земле, и все остальные царства им завидуют (опять же, по словам самих евреев). В то же время, аммониты и моавиты — это чуть ли не основные противники иудеев на ранних этапах их истории, да и потом они постоянно находили способы нагадить в кашу иудеям. В то же время, они — родня, такие же семиты. Ну, как, «родня» — потомки Лота (того, который сбежал из Содома) и его дочерей, которые напоили отца вином, и, выражаясь библейским языком, «открыли ему наготу свою» (что запрещалось в Левите). Короче, да, вроде как свои, потомки Авраама, но в то же время — дети кровосмешения, фу такими быть. Плюс ко всему, что с первыми, что со вторыми у иудеев были давние споры о земле, что тоже не способствовало добрососедским отношениям. Ну, и иудеи мешали своих идеологических врагов с грязью так сильно, как только могли — отсюда и растёт такое жестокое божество, которое «по инерции» перекинулось на всех исповедующих семитскую мифологию — то есть и на финикийцев (ханаанейцев) том числе. Не, нуачо, Баал у них есть, Астарта у них есть, почему бы и Молоху у них не быть? Вопрос закрыт.


Но, ладно, чисто теоретически, у них мог существовать бог, которому приносили человеческие жертвы — в конце концов, в греческих мифах человека приносят в жертву через раз, да и римляне этим грешили. Но тут есть огромное отличие — что первые, что вторые, шли на это только в исключительных случаях. В то же время, по Библии ханаанеи занимались этим чуть ли не каждый день. Очень напоминает рассказы про то, что еврейская маца делается из крови христианских младенцев (что, конечно же, неправда, поскольку кровь — это трефное, правоверному еврею её нельзя). Ну финикийцы же адекватные, ну они же не приносили детей в жертву в промышленных масштабах.
Правда?
Ну, как сказать...
Есть тут одна проблема. Видите ли, финикийцы не приносили детей в жертву Молоху у себя дома или на заднем дворе. Они делали это в специальном месте под названием «тофет». Морфология слова до конца не изучена — наиболие шизанутая версия говорит, что во время жертвоприношений били барабаны (чтобы заглушить крики сжигаемых заживо младенцев), поэтому «тофет» происходит от слова «тоф» — «барабан». Самая адекватная (предложенная Уильямом Робертсоном-Смитом в 1886) — что название идёт от арамейского слова «тафья» — «кострище, жаровня». Так вот, эти самые тофеты были местами справления культа, и потому более-менее широко известными. Самый известный же находился в долине Еннома — она же знаменитая огненная гиена Геенна



Несложно догадаться, что раз жарили младенцев мужского пола карфагеняне централизованно, то и хоронили они их тоже централизовано. Почему «карфагеняне»? Да потому что ни одного тофета в Ливане и прочих исконно-финикийских землях так и не нашли — даже в долине Еннома, где, опять же, по тексту Библии, иудейских (и не только) младенцев сжигали каждый день по расписанию. Да, есть какие-то непонятные могилы, но этим всё и ограничивается. А вот в Карфагене и прочих финикийских колониях — да, там нашли. Причём много. И угадайте, что там есть? Правильно, останки кучи сожжённых детей, младенцев, и скота (по большей части, ягнят, бывших «основным» жертвенным животным у семитов — откуда, думаете, пошла метафора про «Агнца на заклание»?). Для тех, кто не в курсе, поясню — кости не очень хорошо горят, в отличие даже от окружающего их мяса, так что распознать, что стало с бывшим владельцем скелета в этом случае достаточно легко. И ладно бы, если бы в Карфагене он был один такой, но, повторюсь, нет — в Средиземноморье таких тофетов достаточно много. И историки все наперебой говорят — да, финикийцы реально жгли детей. И ладно бы, только римские историки, которые пунов ненавидели лютой ненавистью — но это и греки подтверждают! Биограф и современник Александра Македонского, Клитарх (из которого вообще мало что сохранилось, но этот отрывок как-то дошёл), говорит — мол, да, у них там стоит огромный идол, ты ему на руки кладёшь ребёнка, а он с них скатывается в жаровню. То же самое говорит нам и Диодор Сицилийский, по словам которого, осаждённые войском из Сиракуз карфагеняне зажарили 200 знатных младенцев.



Ладно, о том, что историкам доверять — последнее дело стало понятно ещё в статье про готов, где Иордан мало того, что скопировал Кассиодора наполовину, ещё и готов с гетами перепутал. У них есть дурная привычка писать так, как ещё Геродот писал, и не проверять это. Но вот у нас есть даже не историк — Софокл! Открываем то немногое, что осталось от трагедии «Андромеда» — и что мы там видим?

«От граждан жертвой морю (?) избрана.
Ведь есть у варваров закон старинный,
Чтоб жертвой человеческой они
Гнев Крона ублажали»

Греко-римские историки и этнографы все как один утверждают, что прежде всех богов финикийцы и карфагеняне славят именно Кроноса — то есть, Баала. К вопросу о том, а при чём тут Баал, мы вернёмся позднее, а пока что остановимся на том, что таки да, ритуал жертвоприношения Молоху всё-таки был.
Или же нет?



В 2010 году профессор истории и антропологии Питтсбургского университета Джеффри Шварц опубликовал статью об исследовании многострадального тофета в Карфагене. И шо бы вы таки могли подумать? Ну, начнём с того, что ни в одной погребальной урне не было больше двух останков — в этом моменте все россказни о том, что финикийцы сжигали по сотне младенцев и хоронили их в одном сосуде даёт сбой. Далее — мало того, что из тех останков, которые исследовали на предмет пола, две трети оказались женскими (в то время, как Библия напирает на то, что сжигали именно сыновей), так ещё и из всех обнаруженных жертвенных детей ~20% оказались мертворождёнными, то есть их чисто физически принести в жертву не могли. Но это был, как говорится, «левый — коронный», а сейчас будет «правый — похоронный»: согласно анализу детской смертности в Англии и Уэльса из ~7000 младенцев, умерших течении двух недель после рождения (в период с 1969 по 1976), около половины не прожило и дня, а ещё сорок процентов — от недели до двух. И это в современном мире. А представьте, что это Античность, да ещё и Африка — жара, чума, оспа, малярия и прочая антисанитария. В древние времена у семей было по десять детей не просто так.
Доказывает ли это, что финикийцы не приносили в жертву Молоху детей? Конечно, нет, это просто доказывает, что они всех погибших детей сжигали. А проходящему мимо Клитарху откуда знать, что свёрток, который на его глазах бросили в печь, уже и не живой давно? Да, могли быть случаи, когда надо какого-нибудь ребёнка отдать богам, но это, как и в случае с римлянами или греками, должны быть экстремальные обстоятельства. Да, это жёстко — ну, это Античность, тут везде так. Впрочем, сейчас мы будем разбирать то, почему Молоху жертвы всё равно не приносили. Знаете, почему?
Потому что есть нефиговый такой шанс, что Молоха вообще не существовало.
Начнём с моего любимого — с лингвоэтнографии. Кто сходу может сказать, каков один из основных запретов в Ветхом завете, связанный с богом? Правильно — «Не поминай имя Господа всуе» (Яхве, он же Иегова — отсюда, кстати, имя Иоанн. Да, на письме приводить имя можно). И для этого в Библии есть куча эпитетов, самым распространённым из которых будет «Элохим», позже трансформировавшееся в ласкающее слух любому мусульманину слово «Аллах». И все эти эпитеты так или иначе танцуют вокруг слова «бог» или «господин». Да и «основное» имя значит «Я, сущий». А знаете, что самое смешное? Что имя главного финикийского бога — Баала — дословно переводится, как «господин», а «Молох» подозрительно напоминает семитский корень «mlk» — «править».


Но, ладно, это можно списать на то, что семитская мифология ещё не разогналась как та же праиндоевропейская, где Дьяус-Питар («Бог-отец») стал ДЗевсом и Юпитером. Проблема ещё и в том, как устроены семитские языки. Видите ли, у них корень — это три (как правило) согласных буквы, между которыми напихиваются гласные — и так получаются разные части речи, времена и падежи. А ещё у них не было в алфавите гласных. Совсем. Только согласные и придыхания. Соответственно, писали они тоже без гласных, что, как правило, делает расшифровку текстов достаточно проблематичной. Единственный «нормальный» вариант финикийского — комедия «Пуниец» Плавта, где есть небольшой кусок на этом языке (точнее, на карфагенском диалекте тирского диалекта финикийского). И, конечно же, никаких текстов про Молоха. Баал, Астарта, Дагон — про них известно. Молох — ничего.
Возможно, кто-то что-то перепутал, и неправильно записал имя бога Мелькарта? Нуачо, оно тоже от корня «mlk». И в Карфагене его любят, считают «своим» богом, потому что Карфагеняне все из Тира, а Мелькарт — его покровитель. Да. Вот только звать его «Меликерт» или «Милккарт», где «-карт» — это «город» (Карфаген и его злой испанский брат-близнец Картахена). Но. В Месопотамии существовало божество по имени Малик — бог подземного мира. И чисто теоретически Малик может быть таким же «Царём города», как и Меликерт (теоретически — потому что спасибо клинописи), где «город» — это очень аккуратное название подземного мира. До кучи в финикийских надписях часто встречается форма «mulk» или «molk» (с учётом предположительных огласовок), причём в значении «жертва». Предполагается, что это всё происходит от протосемитского корня «ylk» — «дар, подношение». Короче, непонятно.
Ну и напоследок — так если не Молоху, то кому? О, а вот это интересно. Ну, самый очевидный ответ — Баалу. Но я тут вспомнил кое-что. Во-первых, так называемая «Вавилонская теодицея» (в Вавилонии, я напомню, тоже жили семиты) — одна из дошедших до нас вавилонских поэм — ненавязчиво так намекает:

Отпрыск (их) первый у всех не[ладен]:
Первый теленок мал у коровы,
Приплод её поздний — вдвое больше;
Первый ребенок дурачком родится,
Второму прозванье — Сильный, Смелый.
Видят, (да) не поймут божью премудрость люди!

Причём по свидетельствам того же Клитарха, Карфаген регулярно присылал в Тир первый урожай. То есть вот эта практика «Принеси первого ребёнка в жертву, получи благословление» вполне имела место быть — хотя детей, конечно, вряд ли убивали (но не исключено, что некоторые особенно отбитые всё-таки да), но со скотом и урожаем это работало на ура. Но что более удивительно, схожий призыв мы видим в Ветхом Завете.

Не медли приносить Мне начатки от гумна твоего и от точила твоего; отдавай Мне первенца из сынов твоих. То же делай с волом твоим и с овцою твоею: семь дней пусть они будут при матери своей, а в восьмой день отдавай их Мне. (Исход, 22:29-30).

В общем, есть достаточно большой шанс, что семитские племена-предшественники будущих иудеев таки приносили человеческие жертвы. Конечно, в библейский период еврейского народа по большей части обходилось без этого, но даже там Ветхий Завет неоднократно сообщает о подпавших под чужеземное влияние евреев, а какой у этих чужеземцев бэкграунд — уже выяснено.
Подводя итоги всей этой горы текста. Сжигали ли финикийцы в печах собственных детей во славу кровожадных богов? Нет. Сжигали ли они детей в принципе? Мёртвых — да. Живых — скорее всего, да, но редко и далеко не всех. Был ли кровожадный полусатанинский бог Молох? Сильно вряд ли, либо совсем не так, как он описан.Автор: А.Маров
Источник: "Adeptus Historicus | Basilica"