Как бы это не звучало фантастически, но в древнейшей истории есть документально зафиксированные факты применения боевой магии на поле боя! Но главный вопрос современных исследователей, может прозвучать для многих очень знакомо: почему же сегодня мы не можем это повторить?
Боевую магию можно условно разделить на два главных направления: магии защиты и магии нападения. И та и другая друг без друга будут просто не полноценны...

О боевой магической защите

Первые упоминания о защитной магии мы встречаем в мифе о Золотом Руне. В нём Медея, изготовив волшебную мазь для Ясона (герой греческой мифологии, предводитель аргонавтов, совершивший поход в Колхиду за золотым руном), просит нанести её как на доспехи, так и на кожу героя, после чего тот становиться временно неуязвимым.
Но, впав в немилость богов, он этой способности лишается, что явно доказывает исключительно мистические свойства самой мази.
Практикующий перед началом магической операции должен был визуализировать себя облаченным в броню света, а после провести ритуал:

“Мощной броней облачась громозвучного Света, тройною силою душу и ум укрепивши и разум упрочив множеством символов, да не ступает на огненный путь он неосторожной стопою, но лишь преисполнясь вниманья. Во все оружие и полной броне он подобен Богине (Гекате)”.

После подобный ритуал произношения специальной молитвы для облачения война в доспехи света позаимствовала христианская церковь. Для получения весомого преимущества во время вечной борьбы между силами света и тьмы.
Немного более современная практика подобной защиты содержится в каббалистическом трактате II века н.э., “Сефер Йецира” (“Книга Творения”, называемая также “Книгой Авраама”). В ней все буквы еврейского алфавита соотнесены с определенными частями тела, и наносить их для защиты предлагается путём молитвенной визуализации.


Эта книга является первым дошедшим до нас каббалистическим трактатом. Автором ее назван еврейский патриарх и “отец многих народов” Авраам. В средние века некоторые каббалистические писатели считали ее автором или по крайней мере редактором одного из величайших еврейских законоучителей рабби Акиву (Акива бен-Йосеф; живший около 17—137 гг. н.э.). По мнению современных ученых, этот текст написан во II — VI вв. н.э.

Боевая магия былинных русских богатырей

Уверен, мало кто подвергнет сомнениям мысль о не человеческой, буквально потусторонней силе русских былинных богатырей. Интересна она не только своей практикой, но и духовной трансформацией: в дохристианском цикле это свод славянских богов представляемых в виде сакральных животных (тот же сокол как священная птица-вестник Перуна), и в киевском цикле былин это Спас либо Троица (Бог-отец, Бог-сын и объединяющий всё – Дух святой).
Носителями сакрального знания считались калики “перехожие-переброжие”, вечно странствующие духовные учителя, сказители былин и знахари. За невзрачным видом которых скрывалась огромная сила:

“Скричат калики зычным голосом, –
С теремов верхи повалилися,
А с горниц охлупья попадали,
А в погребах питья сколыбалися’.
И среди калик есть свои особые богатыри:
‘ Выходила калика перехожая,
Перехожая калика переезжая.
У калики костыль дорог рыбий зуб,
Дорог рыбий зуб да в девяносто пуд.
О костыль калика подпирается,
Высоко калика поднимается,
Как повыше лесу да стоячего…”

Калики считаются продолжателями традиции волхвов, после принятия Киевской знатью православия. Но по сути уже тогда, это была (по мнению автора) исчезающая традиция, так как христианская религия в принципе осуждает какое-либо колдовство и ведовство.
Самым известным мифическим (хотя, возможно и нет) персонажем обрящим мистические силы от каликов, является Илья Муромец.


Калики с помощью внушения (может морока) и магического зелья “питьица медвяного” возвращают Илье здоровье, поднимают с печи и предсказывают ему не только обретение чудесной богатырской силы, но и славное будущее великого воина-защитника Земли Русской. После этого калики внушают Илье чёткую программу дальнейших действий, ведь сила без вектора – пустая сила.
Так особый интерес вызывает наказ о коне богатырском:

“Доставай, Илья, коня себе богатырского, выходи в раздольице чисто поле, покупай первого жеребчика, станови его в срубе на три месяца, корми его пшеном белояровым, а пройдет поры-времени три месяца, ты по три ночи жеребчика в саду поваживай и в три росы жеребчика выкатывай, подводи его к тыну ко высокому: как станет жеребчик через тын перескакивать, и в ту сторону, и в другую сторону, поезжай на нем, куда хочешь, будет носить тебя. Тут калики потерялися”.

Такой ратный конь был наделён не только богатырской силой под стать хозяину, но и умел дать дельный совет, или стукнув копытом о сыру землю или просто человеческим голосом.
После всех причитающихся наказов, помощники богатыря калики исчезали, как правило, больше не попадаясь ему вновь на жизненном пути.
Стоит заметить, что во многих русских сказках, главный герой одаривался потусторонней силой практически мгновенно, не прилагая к этому особого труда, в отличие от того же соседа – запорожского казака характерника, который был вынужден всю свою жизнь посвятить этому.
Избранные казачьи дети, с малых лет занимались не только особыми физическими упражнениями, но главной была тонкая настройка психики, для сверхъестественного взаимодействия с миром. Техники ЖИВЫ и ЛЕПИ, а так же введение себя в СТАН из нахождения в котором – и творилось всё остальное волшебство, не только боевое.


Здесь в качестве некой реабилитации славянского воина, можно привести сообщения одного греческого историка повествующего о скифских временах. Якобы с самых древних времён у славян была традиция приходить на празднование Перунова дня в безрукавках из волчьей шкуры. Волк добывался в поединке один на один, когда юноша отправлялся в лес вооружённый лишь ножом.
Это был главный ритуал посвящения в касту воинов, доказывающий, что молодой воин стал достоин своего могучего учителя и соперника – дикого зверя, ведь теперь по силе он сравнялся с волком, сам стал им.
В русской традиции единственно известным магом-богатырём в полном смысле этого слова был Волхв Всеславович, обладавший невозможной силой оборотничества. Он оборачивался в сокола, волка, тура:

“Втапоры поучился Волх ко премудростям:
А и в первой мудрости учился – Обвертываться ясным соколом,
Ко другой-то мудрости учился он, Волх, – Обвертываться серым волком.
Ко третьей-то мудрости учился Волх – Обвертываться гнедым туром – золотые рога”.

Судьба и жизнь былинных богатырей практически ничем не отличалась от жизни чёрного колдуна. Они так же искали врагов и боролись с ними как на этом, так и на том свете. Так же чаще всего были вынуждены проживать вне социума, как в случае со Святогором, который был вынужден жить отшельником, чтобы не принести огромных разрушений людям.


А умирая, должен был передать знания ученику, как часто и поступают колдуны, дни которых сочтены на этом свете. Так например сделал Илья Муромец, наклонившись к гробу Святогора из которого тот дыхнул на него трижды из маленькой щёлочки, и после, тот смог поднять меч-кладенец.
Примечателен и факт ратной хмельной традиции. Даже будучи во хмелю богатырь русский был не менее страшен для врага, если не более. Например, любимый герой голи кабацкой Васильюшко упьянсливой:

“Размахалась у Василья ручка правая,
Распиналась у Василья ножка резвая,
Куды рученькой махнет – туды улица,
Куды ноженькой пихнет – переулочек”.

(Тут стоит добавить, что беседовавшие с автором ратные потомки воинов, прошедшие разнообразные военные конфликты, категорически не рекомендовали принимать перед боем те самые “фронтовые сто грамм”).
Вполне естественно, что так же существовал особый ритуал отъезда богатыря на брань-войну, который соблюдал каждый герой, как например Добрыня Никитич:

“Он к коню приближается,
На четыре стороны он поклоняется:
– Ай же ты, мой добрый конь,
Ретивой ли Бурушка, косматый мой,
Ты служи мне верой-правдою, А в свободно времечко – утехою!’
Затем следует прощание с семьей:
‘ Тут в свой дом он ворочается,
Господу чтоб богу помолитися,
На четыре стороны родным поклонитися”.

Кстати, судя по фольклорной традиции, всё-таки русских богатырей обучали разному, и по-разному.
Поэтому перед большой войной образовывались богатырски-магические военные союзы и войны своими навыками как бы дополняли друг друга.


Например, богатырь Микула владел силой Матери – Земли:

“С края в край бороздки пометывает,
В край уедет – другого невидать,
То коренья-каменья вывертывает
Да великия он каменья вси в борозду валит”.

А богатырь Садко, обладатель заветных гуслей-самогудов, своей игрой мог воздействовать на водную стихию и ее обитателей:

“А и как начал играть Садко во гусли
во яровчаты,
А как начал плясать царь Морской теперь
В синем море”.

И конечно же при смертельных ранениях ценного война выручала живая и мёртвая вода. Но церемонию всегда проводили специально обученные волхвы. То есть спрыснуть тело мёртвой водой как в сказках – и “раны затянутся”, следом живой – и “воин вскочит на ноги, как не бывало”, так не получится.
Для воскрешения необходимо было участие нескольких волхвов, которые брались за руки, и поместив тело в свой магический круг, воскрешали бойца не только живой и мёртвой водой но и специальным молитвенным призывом. Как пишут некоторые источники: “Именно под особое пение волхвов, на глазах все раны затягивались, и воин оживал”.

Военная магия Древнего Рима

Исследователи считают, что римская духовная, религиозная и магическая культура сформировалась под влиянием этрусской традиции. Унаследованные культы, этрусские мистические рукописи и манускрипты, трактовавшие природные и физические явления исключительно как божественные знаки стали основой не только общественного, но и государственного строя Древнего Рима.


Римляне освещали и придавали любому своему повседневному действию глубокий сакральный смысл. Некоторые из них фактически представляли себя аватарами богов, буквально (с точки зрения магии) делая своё существование божественным и героическим. Их боги не находились где-то там на Олимпе, они жили среди них, помогая управлять всей их повседневной жизнью.
Так “пенаты” были духами-покровителями конкретной семьи, а “гении” и “юноны” – духами конкретных людей привязанными к ним в течение всей жизни, по истечению которой, если этот человек слыл например выдающимся военачальником – обязательно обожествлялись.
Римляне с малых лет жили в атмосфере бытовых заклинаний, приворотов и проклятий. Именно подобный мистический склад ума, позволял римлянам одерживать многочисленные внутриполитические и внешнеполитические победы. Так как любое решение проводилось в строгом соответствии с пророчествами, астрологическими явлениями и событиями. Причём люди, которые принимали важные решения, получали повышение по службе явно через определённый магический церемониальный ритуал (фактически любой чиновник был жрецом).


Подобные посвящения помогали римлянам успешно создавать и подключаться к существующим в природе эгрегорам, получая власть над окружающей реальностью. Именно нравственное падение Рима (а не нападение варваров) могло явиться истинной причиной заката великой империи. Но за три столетия до краха Западной Римской Империи под атаками германских вестготов, боевая римская магия была не только применена, но и задокументирована!
В период правления Марка Аврелия в Риме вспыхнула эпидемия чумы, чем тут же воспользовались германские варварские племена с Дуная (Квады и Маркоманы). В выдвинувшиеся на Дунай для отражения угрозы римские войска Марк Аврелий включил в свой военный экспедиционный корпус трёх магов: Египетского Иерофанта Арнуфия, мага Аполония и теурга Юлиана. Согласно сведениям Юлия Капитолина (биографа императора) и римского историка Кассия Диона, события развивались так:

“…в результате многочисленных битв и грозных опасностей Марк подчинил маркоманов и язигов. Но на его долю выпала и великая война с так называемыми квадами, и суждена была необыкновенная победа, точнее же сказать, она была дарована богом. Ибо римлян, оказавшихся во время битвы в опасном положении, необыкновеннейшим образом спасла божественная сила.
Дело в том, что квады окружили их в удобной для этого местности и римляне отважно сражались, сомкнув щиты; тогда варвары приостановили сражение, полагая, что легко добьются победы благодаря жаре и отсутствию у римлян воды, и, заняв все высоты, заперли их со всех сторон, чтобы им неоткуда было взять воды: варвары ведь имели многократный численный перевес.
И вот, когда римляне оказались в исключительно скверном положении, страдая от усталости, ран, солнца и жажды, уже не могли из-за этого ни продолжать битву, ни отступить, но продолжали стоять в строю на своих позициях, палимые зноем, неожиданно собрались большие тучи и — не без воли божества — разразился мощный ливень.
Когда пошел дождь, римляне вначале подняли свои лица вверх и ртами ловили струи дождя, а потом стали подставлять кто щиты, кто шлемы и не только жадно пили сами, но и своим лошадям давали напиться. И когда варвары напали на римлян, они сражались, не прекращая пить; и некоторые, получив ранения, вместе с водой глотали и кровь, стекавшую в их шлемы. И они в большинстве своем настолько увлеклись утолением жажды, что могли бы жестоко пострадать от неприятельской атаки, если бы на врагов не обрушились сильный град и множество молний.
Так, в одном и том же месте можно было видеть и воду, и огонь, одновременно низвергающиеся с небес; и в то время как одни мокли под дождем и утоляли жажду, других поражал и убивал огонь; с одной стороны, римляне были недосягаемы для огня, а если он где-то и приближался к ним, то его тут же гасили; с другой стороны, дождь не только не приносил варварам никакой пользы, но, напротив, словно вливаемое в костер масло, еще больше усиливал пламя, и им, орошаемым ливнем, приходилось искать воду. И некоторые из них даже сами наносили себе раны, надеясь собственной кровью загасить пламя, другие перебегали на сторону римлян, у которых только и была спасительная вода; и даже у самого Марка они вызывали чувство сострадания.
После этой битвы воины провозгласили его императором в седьмой раз; и хотя не в его правилах было принимать подобного рода почесть до того, как сенат издаст соответствующее постановление, тем не менее на сей раз он ее принял, восприняв ее как дар божества, и направил послание сенату.
То Арнуфий, египетский чародей, находившийся в свите Марка, с помощью колдовских приемов призвал различные божества, и прежде всего Гермеса, повелителя воздушной стихии, и с их помощью вызвал дождь…” (Из 72 книги истории Касия Диона)

Самое интересное, что Египетский Иерофант Арнуфий действительно существовал! В Аквиле на Севере Италии существует алтарь, созданный им и посвящённый богине Исиде.
Именно это в первую очередь, наталкивает на предположение что Арнуфий призывал не силы Гермеса, а божество Меркурия и стихии воздуха из Египетских мистерий – Тота. Мистики считают, что заклинание, которое использовал маг было следующим: “ШУ ДЖЭХУТИ ТАУ АКСЭВ СЭСЭД СЭМА ХЭТЭМ КСЭФЭТИ”

Северная боевая магия

Северная магическая практика довольно разнообразна и корнями исходит в традиционные трансовые практики Северной Евразии, а в частности в феномен шаманизма. Именно к термину “шаманизма“ можно отнести древние практик скифов, германцев и кельтов. Так шаманские практики северных народов условно можно разделить на две части:

1. Первая подразумевает расщепление души шамана, часть которой он посылает как для подселения в качестве наездника животных и духов, так и для общения с ними для решения важных дел.
2. Вторая подразумевает обратные отношения и Миром Иным, предоставляя уже тело шамана как ездовое животное для разнообразных духовных сущностей с Той Стороны. Именно практика камлания (или медиумизм) позволяет шаману проводить гадания, управлять погодой, наслать болезнь.

Но основой боевой магии народов Севера всегда было – оборотничество. Своеобразной инициацией будущих магических войнов являлись “Йольские бесчинства”. Половозрелые юноши в Норвегии ходили в звериных масках от дома к дому требуя еды и пива, а не получая таковых отбирали провизию силой. Так же они похищали лошадей, которых загоняли до полусмерти, попутно грабив прохожих. На Руси, время праздника Йоль называлось “волчими праздниками”. Поэтому подобный обычай был свойственен и славянам даже в христианское время.

Берсерки

Берсерки – главная боевая сила народов северной традиции. Слово “берсерк” означает “медвежья шкура”, но их с презрением называли еще “волчьи шкуры”. Видимо потому, что медведь был более благородным, миролюбивым и одиноким животным, а волк, как по одиночке так и стаей готов был постоянно напасть.


Берсерками могли быть не только военные, но и простые люди, склонность к оборотничеству (превращение в берсерка) могла передаваться по наследству. В сагах берсерки описываются преимущественно как разбойники, притесняющие мирных жителей, отбирающих землю и жён у мужей.
Вполне вероятно, что берсерки были первыми в истории дуэлянтами, так как они постоянно вызывали кого-то на бой. Особенно преуспели в этом два брата родом из Халогаланда -Торир Брюхо и Эгмунд Злой. Будучи сильнее и выше ростом чем простые жители, впавшие в ярость братья не щадили никого. Доходило до того, что они уводили дочерей и замужних дам к себе на две недели, а потом возвращали назад.

“Про берсерков рассказывают, что пока они буйствовали, они были такими сильными, что их никто не мог одолеть, но как только буйство проходило, они становились слабее, чем бывали обычно”. (“Сага об Эгиле”)

Основой неимоверной силы берсерка могло быть изменённое состояние сознания, которое мог дать, например отвар из мухомора. Но современными историками эта версия отвергается из-за пагубного влияния данных грибов на состояние печени (что в принципе забавно, если исходить из образа жизни типичного берсерка). Иная часть исследователей всё-таки предполагает факт вселения духа зверя (“медведя”), но это был исключительно акт одержимости, справится, с которой большинство из них не могли.
Если подводить под поведение берсерков хоть какую-то научную основу, то данных воинов можно условно разделить на два типа: врождённая или приобретённая одержимость, и влияние разнообразных стимулирующих природных препаратов. К последним можно отнести тех берсерков, которые умирали сразу после боя от истощения. Ну а если такие войны выживали, то они были вынуждены и в преть постоянно, употреблять специфически отвары, настои, что превращало их жизнь в бесконечный галлюциногенный трип.


Об опасности любого берсерка красочно говорило отношение к ним других воинов. Только в военное время ярлы, таны и конунги были готовы держать их в своих дружинах, но в любое другое – они убивали их как бешеных псов или отправляли на остров Йомна (Волин), там где они могли чувствовать себя свободно.
Проанализировав сложности жизни берсерков в обществе, их с натяжкой, но можно было назвать “скандинавскими юродивыми”, в доказательство тому служило поверье, что за убийство берсерка мог отомстить сам – “Один”. Берсерк – являлся самым любимым воином Одина, а по некоторым поверьям и самого Велеса.
В легендах, боевой элитой считались двенадцать берсерков под предводительством того или иного славного конунга. Именно в такой спайке они добивались выдающихся результатов, в том числе по причине полного покровительства верховных богов.
“Один” в традиции, представлялся (скажу осторожно) неким просветителем Северного народа. Однажды он якобы пришёл в Северные страны и обучил людей всему, чем они сейчас владеют. Что касается боевой магии, Один мог сделать так, что его недруги становились слепыми, глухими и наполнялись ужасом.
А оружие врагов тем временем – ранило не более хворостин. При этом бойцы под его покровительством бросались в бой без кольчуги (обнажёнными по пояс), ярились (как бешеные волки), кусали свои щиты, и были сильными, как медведи.
“Один” мог управлять силами природы: потушить огонь, успокоить море, или повернуть ветер в любую сторону, а так же принимать любое обличие. Он владел искусством говорить так красиво и гладко, что всем, кто его слушал, его слова казались правдой.
Один мог менять свое обличье: когда его тело лежало (это что-то напоминающее шаманские трансовые практики), как будто он спал или умер, а в это время он был птицей или зверем, рыбой или змеей, и в одно мгновение переносился в далекие страны по своим делам или по делам других людей. В общем, Один представлялся помощником и учителем не только людей, но и богов.

Несколько примеров боевой северной магии из саг

“Шлем устрашения”

В “Саге о Вёльсунгах” и “Речах Фафнира” встречается “шлем устрашения” или шлем – страшило:

“Шлем-страшило
носил я всегда,
на золоте лежа;
всех сильнее
себя я считал,
с кем бы ни встретился”.
Сигурд сказал:
“Шлем-страшило
не защитит
в схватке смелых;
в том убедится
бившийся часто,
что есть и сильнейшие”.

“Камень победы”

“Камень победы” – артефакт, который приносит владельцу победу. “Сага о Тидреке из Берна”:

“В то время конунги владели камнем, у которого была сила даровать победу каждому, кто имел его при себе; и чаще все им пользовались витязи или те, кто попал в беду, или же те, кто причислял себя к героям”

“Защита от оружия”

Защитой от оружия считалось то, что некоторые бойцы могли затупить оружие противника. Например, берсерк был способен сделать тупым любое оружие, своим взглядом, или чем бы то ни было еще, возможно какой-то фразой. Но он делал бесполезным лишь какое-то конкретное оружие и если применить против него что-то другое, то его можно было обмануть. Например в “Саге об Эгиле” есть упоминание о противнике Эгиля – Атли, который сделал его оружие тупым. Впрочем, ему это не помогло, так как Эгиль перегрыз тому горло. А после сказал:

“Меч мой закаленный
От щита отпрянул, –
Атли Короткий сделал
Сталь клинка тупою.
Воина болтливого
Сокрушил я все же,
И не жаль зубов мне
Для такой победы”.

“Боевые оковы”

На сегодня, одним из самых известных современных исследователей магических практик Севера (особенно направления рун) можно считать Леонида Кораблева. В частности, в своих работах он пишет про “боевые оковы” цитируя Йоуна Ученого (составившего в 1612 году поэму – экзорцизм против немертвых “Второй экзорцизм против драугов со Снежных Вершин”). “Боевыми оковами” назывались заклятья, связывающие противника по рукам и ногам, их можно было “набросить” даже на демона.
Вообще, Северная магия, считается некоторыми экспертами довольно примитивной и напрасно отнимающей слишком много их так сказать экспертных сил. Якобы даже завоевавшие более цивилизованные народы северные варвары, принимали их (цивилизованных) религиозные верования и традиции не привнося свои. И если честно – это действительно очень похоже на правду.

“Божественный ветер”

Много позже было задокументировано ещё два факта применения боевой (или возможно божественно-религиозной) магии: в 1274 и 1281 годах, вторгшийся в Японию многочисленный монгольский флот был уничтожен разрушительным тайфуном, вызванным (как принято считать) молитвой императора, пребывающим на тот момент в отставке.


Одна из версий этой загадочной истории уверяет в том, что лишь японский император отправился в паломничество в гордом одиночестве и там истово молился о божественном вмешательстве.
Другая же: что весь народ Японии дважды взмолился о спасении, и дважды разрушительный тайфун обрушивался на китайско-корейские войска Хубилай-хана, внука Чингисхана.
Как бы там ни было, но многочисленный монгольский флот действительно был уничтожен: в 1274 году – погибло около 13 000 воинов противника, а в 1281 году – половина (предположительно около 70 000 воинов) утонуло, а так же было уничтожено несколько сотен монгольских кораблей. Остатки же монгольских войск оказались настолько истощены эти мистическим событием, что с лёгкостью были преследуемы, и растерзаны в последующие дни самураями.

Так почему же мы не можем повторить?

Как уже стало понятно из повествования статьи, возможно, что для формирования мощных защитных эгрегоров многим народам стало не хватать некой духовности, которая даст дополнительную власть людей над миром. Но правда, это был бы очень банальный ответ, так как он не отвечает на другие крайне важные вопросы. Например, кто же действительно являлся орудием: сам боевой маг использующий силу Богов; или Боги, использующие боевого мага, как свою силу?


Так же, в нашем цивилизованном обществе, вряд ли получиться в принципе создавать какой либо сильный, направленный, осознанный эгрегор. А что бы это понять, достаточно почитать негативное мнение психиатрических (психологических) специалистов о “магическом мышлении” человека.
Но и это ещё не всё. Внимательный читатель мог заметить, что в любом случае, ни один маг не использовал собственную, личную силу… Но тогда получается, что в принципе сам, отдельный человек – слаб, и не может самостоятельно взрастить из себя магического война? И вот это уже действительно огромный, и на первый взгляд, не решаемый вопрос для уже будущих исследователей.
Ведь если мы, например, обратимся к магическим гримуарам средних веков, то узнаем, что бесы действительно могут сделать человека очень могущественным. Но в ситуации, если вдруг человек по-настоящему чист душой, то ему будут уже подвластны все бесы, а они будут над ним не властны.
Но разве будет воевать человек с безупречно чистой душой?Автор: C.Эко