Кто такие средневековые инквизиторы? За кем они охотились? Действительно ли существовали ведьмы? Их сжигали на кострах? Сколько всего людей было уничтожено?

Что значит слово «инквизиция» и кто его придумал?

Это латинское слово inquisitio, которое означает «расследование», «розыск», «сыск». Инквизиция нам известна как церковный институт, но первоначально это понятие обозначало тип уголовного процесса. В отличие от обвинения (accusatio) и доноса (denunciatio), когда дело заводилось в результате, соответ­ственно, открытого обвинения или тайного доноса, в случае inquisitio суд сам начинал процесс на основании заведомых подозрений и запрашивал у насе­ления подтверждающую информацию. Придумали этот термин юристы в позд­ней Римской империи, а в Средние века он утвердился в связи с рецепцией, то есть открытием, изучением и усвоением в XII столетии, основных памят­ников римского права.


Судебный розыск практиковал как королевский суд — например, в Англии, — так и Церковь, причем в борьбе не только с ересью, но и с другими преступ­лениями, входившими в юрисдикцию церковных судов, в том числе с блудом и двоеженством. Но самой мощной, стабильной и известной формой церков­ного inquisitio стал inquisitio hereticae pravitatis, то есть розыск еретической скверны. В этом значении инквизицию придумал папа Люций III, который в конце XII века обязал епископов искать еретиков, несколько раз в год объезжая свою епархию и расспрашивая достойных доверия местных жителей о подозрительном поведении их соседей.

Почему ее называют святой?

Инквизицию не всегда и не везде называли святой. Этого эпитета нет в приведенном выше словосочетании «розыск еретической скверны», как нет его в официальном названии высшего органа испанской инквизиции — Совета верховной и генеральной инквизиции. Центральное управление папской инквизиции, созданное в ходе реформы папской курии в середине XVI века, действительно называлось Верховная священная конгрегация римской и вселенской инквизиции, но слово «священная» точно так же входило в полные названия и других конгрегаций, или отделов, курии — например, Священная конгрегация таинств или Священная конгрегация индекса.


В то же время в обиходе и в разного рода документах инквизицию начинают называть Sanctum officium — в Испании Santo oficio, — что переводится как «святая канцелярия», или «ведомство», или «служба». В первой половине ХХ века это словосочетание вошло в название римской конгрегации, и в таком контексте этот эпитет не вызывает удивления: инквизиция подчинялась святому престолу и занималась защитой святой католической веры, делом не то что святым, а практически божественным. Так, например, первый историк инквизиции — сам сицилийский инквизитор — Луис де Парамо начинает историю религиозного сыска с изгнания из рая, делая первым инквизитором самого Господа: он расследовал грех Адама и наказал его соответственно.

Что за люди становились инквизиторами и кому они подчинялись?

Поначалу, на протяжении нескольких десятилетий, папы пытались поручить инквизицию епископам и даже угрожали снятием с должности тем, кто будет халатно относиться к очищению своей епархии от еретической заразы. Но епископы оказались не очень приспособлены к этой задаче: они были заняты своими рутинными обязанностями, а главное, бороться с ересью им мешали налаженные социальные связи, прежде всего с местной знатью, которая иногда открыто покровительствовала еретикам. Тогда, в начале 1230-х годов, папа поручил розыск еретиков монахам нищенствующих орденов — доминиканцам и францисканцам.


Они обладали рядом достоинств, необходимых в этом деле: были преданы папе, не зависели от местного духовенства и сеньоров и нравились народу своей показательной бедностью и нестяжательством. Монахи соперничали с еретическими проповедниками и обеспечивали содействие населения в деле поимки еретиков. Инквизиторы были наделены обширными полномочиями и не зависели ни от местных церковных властей, ни от папских посланников — легатов. Напрямую они подчинялись только папе, свои полномочия получали пожизненно и в любых форс-мажорных ситуациях могли отправиться в Рим, чтобы апеллировать к папе. Кроме того, инквизиторы могли оправдывать друг друга, так что сместить инквизитора, а тем более отлучить его от Церкви было почти невозможно.

Где существовала инквизиция?

Инквизиция — с конца XII века епископская, а с 1230-х годов — папская, или доминиканская, — появилась в Южной Франции. Примерно тогда же ее ввели в соседней Короне Арагона. И там и там стояла проблема искорене­ния ереси катаров: это дуалистическое учение, пришедшее с Балкан и распространив­шееся чуть ли не по всей Западной Европе, было особенно популярно по обе стороны Пиренеев. После антиеретического Крестового похода 1215 года катары ушли в подполье — и тут меч оказался бессилен, потребовалась длинная и цепкая рука церковного сыска.
На протяжении XIII века по папской инициативе инквизицию вводили в раз­ных итальянских государствах, причем в Ломбардии и Генуе инквизицией ведали доминиканцы, а в Центральной и Южной Италии — францисканцы. Ближе к концу века инквизиция была учреждена в Неаполитанском королев­стве, на Сицилии и в Венеции. В XVI веке, в эпоху Контрреформации, итальянская инквизиция, возглавленная первой конгрегацией папской курии, заработала с новой силой, борясь с протестантами и всякого рода вольнодум­цами.


В Германской империи время от времени действовали инквизиторы-домини­канцы, но постоянных трибуналов не было — из-за многовекового конфликта между императорами и папами и административной раздробленности империи, затруднявшей любые инициативы на общегосударственном уровне. В Чехии действовала епископская инквизиция, но, по-видимому, она была не слишком эффективна — по крайней мере, искоренять ересь гуситов, последователей Яна Гуса, сожженного в 1415 году чешского реформатора Церкви, командировали специалистов из Италии.
В конце XV века новая, или королевская, инквизиция возникла в объеди­ненной Испании — впервые в Кастилии и заново в Арагоне, в начале XVI века — в Португалии, а в 1570-х годах и в колониях — Перу, Мексике, Бразилии, Гоа.

Почему самая известная инквизиция - испанская?

Вероятно, из-за черного пиара. Дело в том, что инквизиция стала центральным элементом так называемой «черной легенды» о габсбургской Испании как отста­лой и мракобесной стране, где заправляют чванливые гранды  и фана­тичные доминиканцы. «Черную легенду» распространяли как политические противники Габсбургов, так и жертвы — или потенциальные жертвы — инквизиции.


Среди них были крещеные евреи — марраны, эмигрировавшие с Пиренейского полу­остро­ва, например, в Голландию и культивировавшие там память о своих собратьях, мучениках инквизиции; испанские протестанты-эмигранты и ино­странные протестанты; жители неиспанских владений испанской короны: Сицилии, Неаполя, Нидерландов, а также Англии во время брака Марии Тюдор и Филиппа II, которые либо возмущались введением у себя инквизиции по испанскому образцу, либо только опасались этого; французские просве­тители, которые видели в инквизиции воплощение средневекового мракобесия и католического засилья. Все они в своих многочисленных сочине­ниях — от газетных памфлетов до исторических трактатов — долго и упорно создавали образ испанской инквизиции как страшного монстра, угрожающего всей Евро­пе. Наконец, к концу XIX века, уже после упразднения инквизиции и во время распада колониальной империи и глубокого кризиса в стране, демонический образ святой канцелярии усвоили сами испанцы и стали винить инквизицию во всех своих проблемах. Консервативный католический мысли­тель Марселино Менендес-и-Пелайо так пародировал этот ход либеральной мысли: «Почему нет промышленности в Испании? Из-за инквизиции. Почему испанцы ленивы? Из-за инквизиции. Почему сиеста? Из-за инквизиции. Почему коррида? Из-за инквизиции».

За кем охотились и как определяли, кого казнить?

В разные периоды и в разных странах инквизицию интересовали разные группы населения. Объединяло их то, что все они так или иначе отступали от католической веры, тем самым губя свои души и нанося «урон и оскорбле­ние» этой самой вере. В Южной Франции это были катары, или альбигойцы, в Северной — вальденсы, или лионские бедняки, еще одна антиклерикальная ересь, стремившаяся к апостольской бедности и праведности. Кроме того, французская инквизиция преследовала отступников в иудаизм и спири­туалов — радикальных францисканцев, очень серьезно относившихся к обету бедности и критически — к Церкви. Иногда инквизиция участвовала в поли­тических процессах вроде процесса над рыцарями-тамплиерами, обвиняемыми в ереси и поклонении дьяволу, или Жанной д’Арк, обвиняемой примерно в том же; на самом деле и те, и другая представляли политическую помеху или угрозу для, соответственно, короля и английских оккупантов. В Италии имелись свои катары, вальденсы и спиритуалы, позже распространилась ересь дольчинистов, или апостольских братьев: они ожидали второго пришествия в ближайшем будущем и проповедовали бедность и покаяние. Испанская инквизиция занималась прежде всего «новыми христианами» преимуще­ственно еврейского, а также мусульманского происхождения, немногочислен­ными протестантами, гуманистами из университетов, ведунами и ведьмами и мистиками из движения алумбрадо («просвещенных»), которые стремились к единению с Богом по собственному методу, отвергая церковные практики. Инквизиция эпохи Контрреформации преследовала протестантов и различных вольнодумцев, а также женщин, подозреваемых в колдовстве.


Кого казнить — точнее, кого судить, — определяли путем сбора информации у населения. Начиная розыск в новом месте, инквизиторы объявляли так называемый срок милосердия, обычно месяц, когда сами еретики могли покаяться и выдать сообщников, а «добрые христиане» под страхом отлучения обязаны были донести обо всем, что знали. Получив достаточно сведений, инквизиторы начинали вызывать подозреваемых, которые должны были доказывать свою невиновность (действовала презумпция виновности); как правило, им это не удавалось, и они попадали в темницу, где подвергались допросам и пыткам.
Казнили далеко не сразу и не так уж часто. Оправдание было практически невозможно и заменялось вердиктом «обвинение не доказано». Большинство сознавшихся и раскаявшихся осужденных получали так называемое «прими­рение» с Церковью, то есть оставались в живых, искупая грехи постами и молитвами, нося позорящую одежду (в Испании так называемое санбенито — скапулярий — монашескую накидку желтого цвета с изображением крестов Сантьяго), иногда отправляясь на принудительные работы или в тюрьму, зачастую лишаясь имущества. Лишь небольшой процент осужденных — в Испании, например, от 1 до 5 % — «отпускали», то есть предавали в руки светской власти, которая их и казнила. Сама инквизиция как церковный институт смертных приговоров не выносила, ибо «Церковь не знает крови». «Отпускали» на казнь еретиков, упорствующих в своих заблуждениях, то есть не покаявшихся и не давших признательных показаний, не оговоривших других людей. Или «рециди­вистов», вторично впавших в ересь.

Инквизиторы могли обвинить короля или, например, кардинала?

Инквизиции были подсудны все: в случае подозрения в ереси иммунитет монархов или церковных иерархов не действовал, однако осудить людей такого ранга мог только сам папа. Известны случаи апелляции высокопоставленных обвиняемых к папе и попытки вывода дела из-под юрисдикции инквизиции. Например, дон Санчо де ла Кабальерия, арагонский гранд еврейского проис­хождения, известный своей враждой к инквизиции, нарушающей дворянские иммунитеты, был арестован по обвинению в содомии. Он заручился поддерж­кой архиепископа Сарагосского и пожаловался на арагонскую инквизицию в Супрему — верховный совет испанской инквизиции, а затем и в Рим. Дон Санчо настаивал на том, что содомия не входит в юрисдикцию инквизиции, и пытался перевести свое дело в суд архиепископа, но инквизиция получила соответствующие полномочия от папы и не отпускала его. Процесс длился несколько лет и ничем не закончился — дон Санчо умер в заточении.


Ведьмы действительно были или просто сжигали красивых женщин?

Вопрос о реальности колдовства, очевидно, выходит за пределы компетенции историка. Скажем так, многие — как гонители, так и жертвы и их современ­ники — верили в реальность и эффективность чародейства. А ренессансный мизогинизм полагал его типично женским видом деятельности. Самый знаменитый антиведовской трактат «Молот ведьм» объясняет, что женщины — существа излишне эмоциональные и недостаточно разумные. Во-первых, они часто отступают от веры и поддаются влиянию дьявола, а во-вторых, легко ввязываются в ссоры и склоки и, ввиду своей физической и юридической слабости, в качестве защиты прибегают к колдовству.


Ведьмами «назначали» не обязательно молодых и красивых, хотя молодых и красивых тоже — в этом случае обвинение в ведовстве отражало страх мужчин (особенно, вероятно, монахов) перед женскими чарами. За сговор с дьяволом судили и пожилых повитух и знахарок — здесь причиной мог быть страх клириков перед чуждым для них знанием и авторитетом, которым такие женщины пользовались в народе. Наконец, ведьмами оказывались одинокие и бедные женщины — самые слабые члены общины. Согласно теории британ­ского антрополога Алана Макфарлейна, охота на ведьм в Англии при Тюдорах и Стюартах, то есть в XVI–XVII веках, была вызвана социальными измене­ния­ми — распадом общины, индивидуализацией и имущественным расслоением в деревне, когда богатые, чтобы оправдать свое состояние на фоне бедности односельчан, в частности одиноких женщин, стали обвинять их в колдовстве. Охота на ведьм была средством решения коммунальных конфликтов и сниже­ния социального напряжения в целом. Испанская инквизиция охотилась на ведьм гораздо реже — там функцию козла отпущения выполняли «новые христиане», причем чаще «новые христианки», которых, помимо иудей­ствования, походя, бывало, обвиняли и в склочности, и в колдовстве.

Почему ведьм именно сжигали?

Церковь, как известно, не должна проливать кровь, поэтому сожжение после удушения выглядело предпочтительнее, а кроме того, оно иллюстрировало евангельский стих: «Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают».


В действительности инквизиция не осуществляла казни собственноручно, а «отпускала» непримиренных еретиков в руки светской власти. А согласно светским законам, принятым в Италии, а затем в Германии и во Франции в течение XIII века, ересь каралась лишением прав, конфискацией собственности и сожжением на костре.

Правда ли, что обвиняемых постоянно пытали, пока не признаются?

Не без этого. Хотя каноническое право запрещало использование пыток в церковном судопроизводстве, в середине XIII века папа Иннокентий IV специальной буллой легитимировал пытки при расследовании ереси, приравняв еретиков к разбойникам, которых подвергали пыткам в светских судах. Как мы уже сказали, Церковь не должна была проливать кровь, кроме того, запрещалось нанесение тяжких увечий, поэтому выбирали пытки на растяжение тела и разрыв мускулов, на зажим тех или иных частей тела, на раздробление суставов, а также пытки водой, огнем и каленым железом. Пытку разрешалось применять лишь единожды, но это правило обходили, объявляя каждую новую пытку возобновлением предыдущей.


Сколько всего людей сожгли?

По всей видимости, не так много, как можно подумать, но число жертв трудно подсчитать. Если говорить об испанской инквизиции, ее первый историк Хуан Антонио Льоренте, сам генеральный секретарь мадридской инквизиции, высчитал, что за три с лишним века своего существования святая канцелярия обвинила 340 тысяч человек, а на сожжение отправила 30 тысяч, то есть примерно 10 %. Эти цифры уже много раз пересматривались, в основном в сторону уменьшения. Статистические изыскания затруднены тем, что архивы трибуналов пострадали, сохранились не все и частично. Архив Супремы с отче­тами по рассмотренным делам, которые ежегодно отправляли все трибуналы, сохранился лучше. Как правило, есть данные по некоторым трибуналам за определенные периоды, и эти данные экстраполируют на прочие трибуналы и на все остальное время. Однако при экстраполяции снижается точность, потому что, вероятнее всего, кровожадность менялась в сторону снижения. На основании отчетов, посылаемых в Супрему, подсчитано, что с середины XVI по конец XVII века инквизиторы в Кастилии и Арагоне, на Сицилии и Сарди­нии, в Перу и Мексике рассмотрели 45 тысяч дел и сожгли не менее полутора тысяч человек, то есть около 3 %, но из них половину — в изображении . Не менее — потому что информация по многим трибуналам имеется лишь за часть этого периода, но представление о порядке можно составить. Даже если увеличить эту цифру вдвое и допустить, что за первые 60 и последние 130 лет своей деятельности инквизиция уничтожила столько же, до 30 тысяч, названных Льоренте, будет далеко.


Римская инквизиция раннего Нового времени рассмотрела, как считается, 50–70 тысяч дел, при этом отправила на казнь около 1300 человек. Охота на ведьм была более разрушительной — здесь насчитывают несколько десятков тысяч сожженных. Но в целом инквизиторы старались «примирять», а не «отпускать».

Как к инквизиции относился простой народ?

Обличители инквизиции, конечно, считали, что она порабощает народ, сковывает его страхом, а тот в ответ ее ненавидит. «В Испании, от страха онемелой, / Царили Фердинанд и Изабелла, / И царствовал железною рукою / Великий инквизитор над страною» , — писал американский поэт Генри Лонгфелло. Современные исследователи-ревизионисты опровергают такое видение инквизиции, в том числе мысль о насилии над испанским народом, указывая на то, что по своей кровожадности она заметно уступала германским и английским светским судам, расправлявшимся с еретиками и ведьмами, или французским преследователям гугенотов, а также на то, что сами испанцы никогда, вплоть до революции 1820 года, как будто не имели ничего против инквизиции. Известны случаи, когда люди пытались перекинуться под ее юрисдикцию, считая ее предпочтительнее светского суда, и действительно, если посмотреть на дела не марранов и морисков, а «старых христиан» из числа простого народа, обвиняемых, например, в богохульстве по невежеству, неотесанности или пьянству, то наказания были довольно мягкими: сколько-то ударов плетью, изгнание из епархии на несколько лет, заточение в монастыре.


Когда инквизиция закончилась?

А она и не закончилась — только поменяла вывеску. Конгрегация инквизиции (в первой половине ХХ века — Конгрегация священной канцелярии) на Втором Ватиканском соборе 1965 года была переименована в Конгрегацию вероучения, которая существует по сей день и занимается защитой веры и нравственности католиков, в частности расследует сексуальные преступления духовенства и цензурирует сочинения католических теологов, противоречащие церковной доктрине.


Если говорить про испанскую инквизицию, то в XVIII веке ее деятельность пошла на спад, в 1808 году инквизицию отменил Жозеф Бонапарт. Во время реставрации испанских Бурбонов после французской оккупации она была восстановлена, отменена во время «свободного трехлетия» 1820–1823 годов, вновь введена вернувшимся на французских штыках королем и уже окончательно упразднена в 1834 году.Автор: Г.Зеленина