В революционные времена фантастические идеи получают неожиданное развитие не только в политике, но и в науке. Люди в такую пору охотнее верят в чудо, в прорыв, который кардинально изменит и реальность, и их жизнь…
Одним из самых смелых начинаний молодого XX века стала идея скрещивания человека с обезьяной. Как будто наяву воплотилась фантазия писателя Герберта Уэллса, которую он выплеснул в своём романе «Остров доктора Моро».

Волшебник из Аскания-Нова

В Херсонской области, в знаменитом заповеднике Аскания-Нова, работал человек с горящими глазами — профессор Илья Иванович Иванов. Он занимался размножением сельскохозяйственных животных и трудился над зоотехническими методами искусственного осеменения братьев наших меньших. Ему удалось скрестить несколько видов домашних животных с дикими. Антилопу он свёл с коровой, Зебру с ослом, мышь с морской свинкой. И гибриды получались достаточно жизнестойкими. Кроме того, учёный немало сделал для русской кавалерии, создав систему «коней-производителей», быстро приумножавших своё потомство. Слава об этих опытах достигла не только Москвы, но и европейских столиц. Иностранные учёные восхищённо охали, наблюдая за странными животными русского профессора с такой простой фамилией.
Когда утихла Гражданская война, профессору уже было за 50. В начале 1920-х годов он все больше времени проводил в столице, где преподавал, ставил опыты в новых научно-исследовательских институтах… Но учёного-новатора по-прежнему обуревали смелые идеи.
Мечта о создании человека-обезьяны (разумеется, с помощью искусственного осеменения) будоражила его с молодых лет. Но для его чудо-опытов требовался немалый бюджет. А тут как раз видные чиновники стали приглашать его для серьёзных разговоров, обещали покровительство… И Иванов начал добиваться своего. Он общался с наркомом просвещения Анатолием Луначарским, с управляющим делами Совнаркома Николаем Горбуновым (в Москве до сих пор есть клуб его имени). В итоге на эксперименты Иванова выделили 10 тысяч долларов — деньги по тем временам солидные.

Путешествие натуралиста

Иванов в сопровождении преданных помощников, среди которых энергией выделялся его сын, направился во Францию, а оттуда в Африку, в Гвинею, на зоологическую станцию Киндй. На отлов шимпанзе. В дело вмешались и молодые советские спецслужбы. Органы госбезопасности организовали кампанию дезинформации. В советских газетах прошли публикации о том, что правительство не станет поддерживать опыты Иванова. Тем временем он уже следовал по Африке с совнаркомовскими долларами в кармане.
Опытный зоотехник, на жарком континенте Иванов столкнулся с неожиданными трудностями. Африканцы обращались с обезьянами варварски, загоняя их на дерево и оглушая палками. Русский биолог стремился к более гуманному отношению к своим будущим подопечным.
Иванову всё-таки удалось добыть в Кинди несколько десятков шимпанзе. И он, подкормив их, занялся искусственным осеменением в надежде получить гибрид — человека-обезьяну. Все эти опыты проходили секретно.
Кроме того, Иванов тайком пытался проводить искусственное осеменение своих пациенток-туземок, предварительно их усыпив. Но об этих шалостях доктора узнали местные жители, — и это, конечно, не повысило в их глазах авторитет седобородого советского Айболита. Пришлось прервать этот важнейший (хотя, признаем, в известной степени аморальный) эксперимент. Профессор, столкнувшийся с непониманием французских коллег, сетовал: «Редко видишь хотя бы терпимое отношение к моим необычным исканиям. Однако я не сдаюсь и, наплевав на выходки наших «старцев» и их подхалимов, продолжаю добиваться возможности начатые опыты довести до более солидного числа и получить ответ на поставленные вопросы. Веду переговоры и надеюсь получить поддержку там, где, если нет академического колпака на голове, есть здравый смысл и отсутствие профессиональной нетерпимости».
При помощи сына — Ильи Ильича — Иванов продолжал искусственное осеменение особей шимпанзе. Уж тут ничто не могло выйти наружу… Правда, четыре попытки закончились неудачно. Ни одна из обезьян не смогла забеременеть, а одна — совсем ещё молодая — заболела и умерла.

Сухумские чудеса

Путь домой из африканских краёв выдался непростой. В обезьяньем коллективе начался настоящий мор. До сухумского питомника Иванову удалось довезти лишь немногих из 30 закупленных в Африке животных. Правда, в Сухуми жил-поживал ещё один орангутанг, готовый к экспериментам. А в Африке для Иванова уже отлавливали новых особей.
Иванов предложил создать в Союзе новую отрасль народного хозяйства — обезьяноводство. Он подводил под свои научные опыты твёрдую идеологическую базу. Если мы добавим к обезьяньей силе человеческий разум, не получится ли у нас настоящий сверхчеловек, человек будущего? Коммунистического будущего. Многих эта идея привлекала. Смело, революционно! Мыслители развивали Иванова: если он сумеет «ускорить» Дарвина — значит, мы сумеем не только вывести, но и воспитать обезьяночеловека. Превратить его в мыслителя, возможно в инженера. Многие надеялись, что такой гибрид мог бы стать «универсальным солдатом» мировой революции. По всему Советскому Союзу начались поиски женщин, согласных на искусственное оплодотворение обезьяньим семенем. Ради науки, ради будущего! Но, по официальной версии, из этого ничего не вышло…
Пресса рассказывала о сенсационных разработках вполголоса, намёками. Но и этого хватало, чтобы создать ажиотаж и повлиять на впечатлительных художников слова и композиторов… Дмитрий Шостакович даже засел за оперу «Оранго», навеянную экспериментами Иванова. Правда, он так и не завершил этот яркий опус.

Опальные гориллоиды

Мало известны опыты доктора по омоложению лучших членов социалистического общества. Но несомненно, что после преждевременной болезни и смерти Владимира Ленина многие в советской элите были озабочены этими проблемами. Опытами Иванова навеяны сразу две повести Михаила Булгакова: «Собачье сердце» и «Роковые яйца». Булгаков много размышлял о таких прожектах, как-никак по образованию он был медиком. К сожалению, повествование о профессоре Преображенском писателю опубликовать не удалось: слишком смелая получилась притча. Да и вообще его в те годы печатали скупо. Зато в журнале «Всемирный следопыт» (весьма популярном в те годы!) публиковался роман Бориса Фортунатова «Остров гориллоидов».
Об этом полузабытом писателе нужно рассказать особо. Он тоже трудился в Аскании-Нова, тоже занимался биологической селекцией. Кстати, именно Фортунатов возродил популяцию зубров. Он, конечно, хорошо знал Иванова и понимал, что идеи гомункулуса и Франкенштейна — это не плод фантазии, а вполне серьёзный проект учёного-фанатика. Можно предположить, что он был не только идейным сторонником, но и активным соратником Иванова, к которому относился с глубоким уважением.


Но очень скоро и Иванов, и Фортунатов угодили в опалу. Обоих сослали в Казахстан — правда, сохранили им возможность работать по профессии. Но старый учёный позора не выдержал и в 1932 году скончался.
А секретные опыты в Сухумском питомнике продолжались. Пересуды о них ходили самые невероятные. Говорили, что ученикам Иванова всё-таки удалось оплодотворить обезьяну человеческим семенем и получить потомство, сравнительно здоровое. Но… умственно неполноценное. Большой помощи народному хозяйству такие особи оказать не могли.
Другие опыты прошли более эффективно. Обезьяны помогли врачам побольше узнать об онкологических болезнях и полиомиелите. В итоге сухумские макаки даже побывали в космосе. Продолжались и опыты в области геронтологии. Они проходят в солнечной Абхазии и в наше время…

Сатанинская идея

Иванов панически боялся, что его опередят зарубежные коллеги, одержимые схожими планами. Ведь идея, как говорится, носилась в воздухе! Голландский натуралист Бернелот Мунс ещё до Первой мировой мечтал скрестить обезьян с африканскими женщинами. Правда, идею Мунса окрестили «сатанинской», и денег на поездку в Конго он не нашёл. Но ведь у него оставались ученики! Поэтому советский профессор торопился.Автор: А.Замостьянов
Источник: "Все загадки мира" №19, 2020 г.