Когда на землю спускается стылая полярная темень, приходит время мрачных обрядов. Шаман берётся за дело. Давно покинутые духом куски гниющей плоти шаман сшивает воедино, сеет в них крупицу жизни, наделяет тяжким, как могильный воздух, разумом и пускает по следу обидчика. Где бы тот ни был, отвратительная тварь его выследит, настигнет, изведёт. Ничто её не остановит, кроме ещё более могучей воли. Имя монстра - тупилак, мстительный Франкенштейн гренландских эскимосов.

Век монстров и кумиров

Если вам кажется, что прежние исторические эпохи были дремучими и безумными, вам стоит внимательнее оглядеться вокруг. Мир как сходил с ума, так и продолжает целеустремлённо катиться в гостеприимные объятия безумия. На начальном рубеже просвещённого XX века вдохновенные фантасты грезили тем, что знаменитостями нового времени станут учёные, изобретатели, покорители космоса, гуманисты. Но, похоже, человечество в очередной раз где-то не там свернуло. Идолов у нас больше, чем у всех первобытных племён, вместе взятых. По крайней мере, точно больше, чем требуется. В их рядах прочно засели — ни за что не догадаетесь — монстры.
У каждой эпохи свои инфернальные звёзды. На заре кинематографа ими были привидения, вампиры, творения доктора Франкенштейна и тому подобные «классические» ужасы. В середине века эстафету приняли кровожадные пришельцы, ядерные мутанты и морские монстры. Начиная с 80-х годов, благодаря расцвету кино и индустрии компьютерных игр, армия привлекательных чудовищ разрослась как никогда. Эпизодически возвращалась мода на пришельцев, призраков, вампиров, оборотней, восставших из ада и прочей нечестивой братии. Пару лет назад пальму первенства взяли зомби — ожившие мертвецы родом из больного сознания карибских колдунов вуду.
Но массовая культура с завидным упорством обходит вниманием тупилаков. Может, потому, что даже для неё это слишком? Хорошо наслышаны о тупилаках, пожалуй, только этнографы да ценители потаённой изнанки культуры народов. Сомелье изысканного аутентичного хоррора, воспринимать который широкая общественность не готова. Есть масса вещей, которые не хочется увидеть в последние мгновения жизни. И тупилак имеет все шансы возглавить этот список. Богомерзкая тошнотворная тварь, бездушный губительный инструмент в руках шамана, если верить легендам (легендам ли?) веками использовалась коренными народами Севера — от Аляски через Гренландию до Чукотки — для того, чтобы выгребать жар вражды чужими холодными руками. Подобные обычаи существовали у дальневосточных чукчей и алеутов, североамериканских инуитов, аляскинских инупиатов, но наибольшее развитие получили у коренных гренландцев — калааллитов.


Тупилак — само воплощение мерзости. Самобытный монстр, напоминающий доведённый до гротеска гибрид зомби и Франкенштейна. Он представляет собой неспособный логически мыслить ходящий труп. Но не целостный, а скроенный из частей тел чуждых друг другу видов. Живой, но созданный из мёртвой плоти. Умеющий лишь убивать и беспрекословно служить своему хозяину. По поверьям эскимосов, тупилак — это последняя из крайних мер, на которые может решиться шаман, дабы отомстить обидчику. Страшно отомстить. Если тупилак пришёл, он не отступится, не прихватив цель с собой на тот свет.

Эхо поверий

Вам наверняка знакома древнескандинавская легенда о пленении исполинского отпрыска Локи — волка Фенрира, который стал настолько велик и ужасен, что приближаться к нему осмеливался лишь бог чести Тюр. Того самого волка, которому суждено пожрать солнце и убить всеотца Одина в конце времён. Чтобы обезопасить себя, боги-асы пытались сковать Фенрира цепью, но титанический зверь легко разрывал самые прочные путы. Отчаявшись, боги обратились за помощью к искусным гномам-свартальвам, и те создали нерушимые оковы — цепь Глейпнир, тончайшую и мягкую, как шёлковая пряжа. Тогда асы затеяли игру: по очереди пытались порвать жалкую волшебную верёвочку, но не смогли и принялись увещевать Фенрира попробовать, потому как он один достаточно силён, чтобы справиться с такой задачей. Волк заподозрил неладное, ведь асы уже не раз играли с ним в такие игры, но все прежние путы были тяжелы и мощны. В знак доброй воли богов отважный Тюр положил свою руку в пасть чудища, лишь после этого волк позволил себя связать. Зверя провели. Фенрир не смог разорвать Глейпнир: чем больше он бесновался, тем крепче путы впивались в его тело. «И так он будет лежать, пока не придёт конец света», — гласит «Прорицание Вёльвы». За коварство богов Тюр лишился руки, но такова была цена спасенк мира.
К чему этот хрестоматийный экскурс скандинавское язычество, спросите вы? Красивая северная легенда, записанна ещё в начале XIII века достопочтенны исландским пройдохой Снорри Стурлусс ном, удивительным образом перекликав» ся с нашей нелицеприятной темой. Тольк с точностью до наоборот. Возможно, тако эхо мировоззрений связано с близким контактами между норманнами, лопарям и эскимосами на севере Скандинавског полуострова в древности и закрепилось раннем Средневековье во времена коле низации викингами Гренландии. Не сут важно.
Соль в том, что свартальвы выковал путы Глейпнир из шума кошачьих шагов рыбьего вздоха, корней горы, женской бороды, жил медведя и птичьей слюны. И того, чего с той поры на свете нет. Чтобы сохранить равновесие, пришлось на всегда отнять у мира нечто прочное и изящное. Создавая тупилаков, эскимосски шаманы поступали почти так же. Вот только сутью их практик было приумножени зла, а материалом для волшебного орудия были мерзости, коих на свете в избытке И после завершения обряда погани становилось только больше. Чувствуете, как работает карма Севера?

Как вам такое, доктор Франкенштейн?

Редкому шаману простительно собственноручно творить зло. Кто такой шаман? — это мостик, соединяющий юдоль человечества с Верхним миром благи; сущностей и Нижним миром погрязши: духов. Он не может безнаказанно вершил дела, которые не понравились бы «порядку вещей». Поэтому, если эскимосском; шаману не удавалось решить проблему весом своего авторитета, банальными интри гами и призывом блудных духов-карателей с промёрзших просторов тундры, ему ни чего не оставалось, как пойти на создание тупилака. И если континентальные аборигены Заполярья понимали под тупилакоком видимого лишь колдуну бесплотного химерного призрака с человеческой головой и частями тел различных животных зажатые льдистыми морями гренландцы придумали нечто по-настоящему ужасающее.
Творение тупилака следовало держан в строжайшем секрете. Ритуал обязательно проводился под покровом ночи в месте, где никто не смог бы помешать шаману переступить закон жизни и смерти.
В шкуру убитого дни назад тюленя помещались подгнившие оленьи потроха. Затем бечевой медвежьих сухожилий к уродливой туше пришивались птичьи крылья, чтобы монстр мог лететь по небу, выслеживая жертву; копыта оленя или пёсьи лапы, чтобы бежать по тундре; рыбьи хвосты и ласты тюленя, чтобы рассекать морские воды; рога и когти, чтобы изорвать обидчика на куски. Нередко у кадавра могло быть в разы больше лап, чем задумывала матушка-природа, а то и несколько голов. После в разлагающееся нутро обязательно нужно было поместить части человеческого тела — лучше всего ребёнка. Труп взрослого для этих целей не годился. Тупилак, на чьё создание «пошли органы взрослого «донора», был более хитрым и коварным, но при этом и более опасным. Такая тварь по собственной тупой воле могла восстать против создателя. Детская же плоть наделяла существо зачатками разума, делая его доверчивым, внушаемым и менее самостоятельным. Когда все гниющие останки оказывались сшиты воедино, шаман приступал к главной части ритуала — наделению куклы жизнью. Как? Единственным доступным человеку способом. Ни на минуту не переставая читать заклинания, шаман надевал свою куртку задом наперёд, накидывал капюшон на лицо, спускал порты и… начинал совокупляться со зловонной тушей.
Как только разлагающийся монстр начинал подавать признаки жизни, шаман выбрасывал его в море или в тундру подальше от жилья с напутствием найти и покарать обидчика. Эскимосы верили, что остановить тупилака практически невозможно. Лишь свершив месть, жуткая тварь вновь могла стать тем, чем являлась — мёртвой плотью. Поэтому практически не сохранилось свидетельств о существовании настоящих тупилаков — сшитые из трупов химеры попросту разложились. Спастись от преследования мог лишь более могущественный шаман, перехватив власть над зомби и натравив его на создателя. В этом случае у решившего поиграть в бога творца ходячей мертвечины оставалось два пути: принять смерть от собственного детища или покаяться перед соплеменниками в содеянном. Ещё неизвестно, что было хуже.
Дело в том, что для северных народов природа священна. Эскимосы верили, что всё живое и неживое вокруг наделено душой, поэтому охотники неизменно просили у убиенного зверя или рыбы прощения, а останки хоронили или выбрасывали в море, тем самым замыкая круг. Любые противоестественные манипуляции с мёртвыми телами казались им такими же страшными и отвратительными, каким нам видится каннибализм. Шаман же в их системе ценностей — добрый помощник и мерило верного пути. Потому сотворение тупилака хранилось в строжайшей тайне, как деяние преступное и до крайности аморальное. Нет, в стойбище замаравшегося чёрным колдовством шамана никто бы и пальцем не тронул, но он сам и весь его род вплоть до будущих колен покрывался позором и мог быть навсегда изгнан из человеческого общества. Но страх перед мистическим мстителем был так велик, что шаманы всё же решались на этот отчаянный шаг и признавались в создании тупилаков. Жить изгоем всяко лучше, чем погибнуть страшной смертью и предстать перед разгневанными духами.

Древний ужас на продажу

Ритуалы поругания и воскрешения трупов бытовали веками, как неотъемлемая часть исконных верований. А после, в XVIII веке, на эскимосские земли проникло христианство. Пресытившимся рафинированноq культурой европейцам пришлось весьма по вкусу щекочущее нервы предание о воинственной гадостной кукле из мёртвой плоти. Благочестивые христиане возжелали собственными глазами увидеть отвратительных тварей. Но так как создание подлинных тупилаков было табу, аборигены охотно принялись лепить подделки разного размера и сложности. На любой вкус и кошелёк. Вскоре производство компактных (не более 20 см) демоверсий арктических Франкенштейнов из дерева, моржовой кости или оленьего рога встало на поток. До сего дня эти статуэтки остаются популярным объектом коллекционирования среди любителей этнических диковин. Правда, их нынешний вид имеет не так уж много общего с оригиналом.
В свою очередь, наивные души полярных аборигенов со свойственной им доверчивостью и непосредственностью до вольно легко восприняли чуждые религиозные постулаты. Хотя, как водится, во многом переиначили их на свой лад. C одной стороны, облегчить культурную ассимиляцию помогли схожие мотивы за рождения сущего и мироустройства; с другой — эскимосам оказалась близка и понятна тема дьявола. Точнее, его самой знаменитой ипостаси — с рогатой клыка стой головой, козлиными ногами, рептильим копьеконечным хвостом и нетопырьими крыльями на поросшем шерстью человеческом туловище. Ни дать ни взят кошмарный тупилак, сотворённый Богом отместку за грехи. Одного только не понимали простодушные эскимосы: если дьявол, абсолютный тупилак, вдруг восстанет против своего создателя, значит, где-то должен быть бог сильнее того, кто затея извечную игру в добро и зло под названием «наш мир». Почему же проповедники никому о нём не рассказывают? На верное, не доверяют.Автор: А.Собакина
Источник: "Запретная история" №13, 2020 г.