Учёные считают, что вплотную приблизились к разгадке тайны сплава, упомянутого Платоном в его диалогах о затонувшем континенте. По словам античного философа, величайшим достоянием легендарной страны был металл, названный по-гречески «орихалк». В диалоге «Тимей» сказано, что акрополь Атлантиды помещался на острове, обнесённом по кругу тремя укреплёнными валами.
Стена внешнего кольца была покрыта медью. Стену внутреннего вала атланты украсили «литьём из олова, а стену самого акрополя – орихалком, испускавшим огнистое блистание». Там же стоял храм Посейдона, внутренние помещения которого были убраны слоновой костью, «золотом, серебром и орихалком, а стены, столпы и полы сплошь были выложены орихалком».

По ценности орихалк уступал только золоту

Десять царей, правивших в разных частях Атлантиды, собирались в храме для того, чтобы вершить суд. Перед тем они ловили быка в священной роще у храма, возносили его на орихалковую «стелу и закалывали на её вершине так, чтобы кровь стекала на письмена. На упомянутой стеле помимо законов было ещё и заклятие, призывавшее великие беды на головы тех, кто их нарушит. Потом они сжигали быка на жертвенном огне, а его кровь смешивали в чаше с вином, коим тщательно отмывали стелу из орихалка. После этого, зачерпнув из чаши влагу золотыми фиалами и сотворив над огнём возлияние, они приносили клятву, что будут чинить суд по записанным на орихалковой стеле законам внутри храма Посейдона.
Все эти сведения об орихалковых реликвиях атлантов мыслились Платону столь важными, что он дословно повторил их и в диалоге «Критий». Однако ни он сам, ни его современники в V веке до н.э. уже не знали, что представлял собой орихалк. Философ писал, что он добывался в самой Атлантиде, недра которой давали «любые виды ископаемых твёрдых и плавких металлов, и в их числе то, что ныне известно лишь по названию, а тогда существовало на деле: самородный орихалк, извлекавшийся из недр земли в различных местах острова и по ценности своей уступавший тогда только золоту».
Несмотря на то что Платон, по его собственному признанию, никогда не видел орихалка, можно с уверенностью утверждать, что он его не выдумал. Этот металл ещё за двести лет до него упоминался древнегреческими поэтами. Гомер в одном из своих гимнов называл локоны Афродиты «орихалковыми». Гесиод в поэме «Щит Геракла» писал, что из орихалка был сделан «премногоискусный щит» героя, выкованный по велению Зевса Гефестом на Олимпе. Орихалк, таким образом, предстаёт в этой поэме как «металл богов», наделённый феноменальными свойствами. Гесиод подробно описал «пёстроблещущий щит» Геракла, который «ни разу дальний иль ближний удар не пронзил – восхищение взору… Светлым он мерцал янтарём и притом излучался златом блестящим, его пробегали полоски лазури…»
Главным свойством орихалка, согласно древнейшим свидетельствам, было это незатмеваемое блистание и привлекательный золотистый цвет. Восторженно описывая его, античные авторы так толком и не объяснили его состава, загадав великую загадку будущим поколениям.

Алхимики ищут разгадку

Название этого металла происходит от двух греческих слов – «орос» (гора) и «халкос» (медь) – и может быть переведено как «горная медь». Исходя из данной этимологии, многие полагали, что речь идёт о металле, который сходен с медью или даже содержит её в своём составе. Древние римляне пошли ещё дальше. В результате неверной транслитерации на латынь – aurichalcum, то есть «злато-медь» – они пришли к выводу, что орихалк – это сплав меди и золота. Их соединение крайне редко, но всё-таки встречается в природе в самородном состоянии. Наконец, в Риме орихалком стали называть золотистую бронзу, из которой чеканились имперские монеты-сестерции. В современном греческом языке это слово используется для обозначения латуни, однако ясно, что изначально орихалк не мог быть ни бронзой, ни латунью. Эти металлы не обладают никаким особым «огнистым блистанием». Оба они были хорошо известны во времена Платона и едва ли могли цениться наравне с золотом.
В античном трактате «О чудесных слухах», ошибочно приписываемом Аристотелю, утверждалось, что древние получали орихалк путём добавления к расплавленной меди особой горной породы – кальмии, которая добывалась только на черноморских берегах. Следовательно, в недрах земли рождался не сам орихалк, а тот таинственный минерал, который при соединении с медью давал сплав, отличавшийся необыкновенным блеском. Эта версия может порадовать сторонников локализации Атлантиды на Чёрном море. Плиний Старший считал, что орихалк исчез из обихода, когда были исчерпаны его природные месторождения.
Уже в XVII веке Фрэнсис Бэкон в своём сочинении «Новая Атлантида» высказал идею о том, что редкие металлы этой легендарной цивилизации не добывались из-под земли, а специально сплавлялись умельцами в её недрах. Якобы из-за особых условий, свойственных большим глубинам, получаемые там сплавы обладали необычными свойствами. «Есть у нас, – говорят бэконовские атланты, – обширные и глубокие рудники различной глубины… Эти рудники называются у нас нижнею сферой и применяются для всякого рода сгущения, замораживания и сохранения тел. Мы пользуемся ими также для воссоздания природных рудников и для получения новых, искусственных металлов из составов, которые закладываем туда на многие годы». Раскрыть состав орихалка пытались и алхимики, для которых эта платоновская загадка стала одним из самых вожделенных секретов древней металлургии.