Малаккский пролив, отделяющий остров Суматра от Малайзии, с древнейших времен был, можно сказать, обжит мореплавателями. Воды здесь спокойные, берега изобилуют удобными бухтами. А с тех пор как британцы в начале XX века покончили с малайскими пиратами, эти воды и вовсе приобрели у моряков добрую славу. Во всяком случае, до Бермудского треугольника Малаккскому проливу далеко, но...

Сигнал бедствия

В июне 1947 года британские и голландские станции слежения в разных местах Юго-Восточной Азии, а также радист американского военного судна «Сильвер Стар» приняли странное сообщение. Сначала можно было разобрать только сигнал SOS.
Затем в эфир выстрелили несколькими фразами: «Капитан и все офицеры лежат мертвые в кубрике и на мостике. Возможно, вся команда мертва... Я умираю». Источник сигнала удалось локализовать достаточно точно.
Шла гражданская война в Китае, кое-где еще отсиживались японские самураи, не получившие приказ Токио о капитуляции или не пожелавшие его выполнить. У военных всех стран ушки были на макушке. Даже на советских торговых судах в это время оставалось зенитное вооружение.
Поэтому реакция была едва ли не мгновенной. К месту крушения устремился «Сильвер Стар». Американцы готовились к встрече с кем угодно: выжившими из ума японскими военными моряками, кровожадными коммунистами, даже пиратами. Кто-то ставил на розыгрыш со стороны подгулявшего экипажа или очередной корабль-призрак.


Через несколько часов «Сильвер Стар» прибыл на место. Бортом к небольшой волне дрейфовал огромный сухогруз с заглушенными машинами. Судно не подавало признаков жизни и не имело видимых повреждений. На мачте был укреплен голландский флаг. На борту прекрасно читалось голландское же название «Уранг Медан» («Человек из Медана»). Оценив уровень опасности как очень низкий, капитан «Сильвер Стар» выслал на сухогруз спасательную команду.

Корабль мертвецов

Палуба и внутренние помещения сухогруза были усеяны трупами. Даже судовой пес валялся мертвым у трапа на мостик. На телах повреждений не было. Но на лицах застыли гримасы ужаса, а позы моряков свидетельствовали о том, что они пытались защититься от чего-то или спастись бегством.
Ни капли крови, ни следов применения огнестрельного оружия, ни одной сломанной двери. Капитан, как было видно, успел расстегнуть кобуру, но пистолет так и остался на месте - моряк умер, выставив руки перед собой и словно пытаясь от чего-то увернуться. При этом даже трюмные механики и кочегары были найдены на верхних палубах, как будто что-то выгнало их с нижних ярусов. Радиорубка, вопреки ожиданиям, была пуста - радист, передавший последний сигнал SOS, оказался в нескольких десятках метров от выключенного приемника.
С момента последней передачи с «Уранг Медан» прошло несколько часов, в течение которых экипаж, судя по всему, был мертв. Об этом свидетельствовала степень окоченения трупов. Но температура тел, как установил фельдшер, заметно превышала 40°. При этом воздух прогрелся едва ли до 25°. Офицер с американского судна предположил, что умершие стали жертвами какой-то тропической болезни. Познаний фельдшера было недостаточно, и с «Сильвер Стар» вызвали врача.
Военный медик, прослуживший в тропиках много лет, успокоил моряков по поводу заразы, но был ошарашен другими странностями. У одного из офицеров сухогруза на лбу имелась глубокая ссадина, полученная после падения с трапа. Но из нее не пролилось ни одной капли крови, а такого не могло быть, даже если рана оказалась посмертной.
Доктор «Уранг Медан» оказался единственным членом экипажа, найденным на полагающемся ему по расписанию месте. Он как будто прилег отдохнуть на кушетку в своей каюте. На столике у изголовья лежал приготовленный к инъекции шприц, но, что именно и кому собирался вводить медик, было непонятно - лекарств поблизости не оказалось. Лицо его было спокойным, а температура тела соответствовала степени окоченения умершего 6-8 часов назад.

В списках не значится

Тем временем офицер и матросы с американского корабля продолжали удивляться. Согласно судовой роли, большинство моряков «Уранг Медан» должны были быть малайцами и китайцами, а покойники почти все оказались европейцами. На костяшках пальцев одетого в капитанский китель покойника красовались четыре вытатуированные буквы: «М», «А», «R», «К».
На мостике царил порядок, но отсутствовал судовой журнал, хотя остальные документы были на своих местах. Недоеденный бутерброд и недопитый кофе, покрытые плесенью, могли бы показаться нелепыми, если бы все остальное не навевало такого ужаса. Было совершенно непонятно, кто оставил на мостике объедки и как они успели заплесневеть на судне, где наблюдался образцовый порядок. Окончательно запутывали ситуацию форменные пилотки кригсмарине (германский военно-морской флот) на нескольких матросах, правда, без кокард.
Исследовать нижние палубы и трюм американцы не смогли - их отогнал «адский холод», как они сказали впоследствии. После недолгих переговоров капитан «Сильвер Стар» принял решение отбуксировать «Уранг Медан» на ближайшую базу ВМФ США для дальнейшего изучения.
Трое матросов остались ждать буксировочную команду на палубе сухогруза. От нечего делать они стали слоняться по каютам и потеряли друг друга из виду. Через некоторое время матросы одновременно выскочили на палубу и бросились за борт. Один потом утверждал, что забрел в радиорубку и обнаружил включенную радиостанцию, работающую на прием. Двое других заметили странный не то дым, не то туман, ползущий с нижних палуб, и стали задыхаться.
Вскоре странный дым заметили и на «Сильвер Стар»: клубы тумана темными сгустками словно переваливались через борта и стелились по поверхности моря. И тут «Уранг Медан» потряс мощный взрыв. Через несколько минут «голландец» перевернулся и затонул. Американский капитан нашел в себе силы подойти к месту крушения, однако там не осталось ровным счетом ничего, даже пятен мазута.
Однако самый большой сюрприз ждал американцев позже. Оказалось, что корабль с такими названием и характеристиками не значится ни в Регистре Ллойда, ни в японских или германских морских архивах.

В тупике

Поначалу историю с «Уранг Медан» решили объявить выдумкой. Раз нет такого судна в реестрах, не о чем и говорить. Но члены экипажа «Сильвер Стар» стояли на своем. Дошло до того, что в 1952 году история была опубликована в американском «Вестнике береговой охраны США». За подзабытую историю взялись, но, увы, по остывшим следам.
Согласно основной версии, судно перевозило глицерин и цианид. Эти вещества опасны при соединении с водой, особенно морской. Цианид выделяет удушающий газ, а глицерин детонирует. Но это лишь отчасти объясняет взрыв, гримасы ужаса на лицах покойников, странное состояние тел и жуткую радиопередачу. И вовсе не объясняет холода в трюме и множества других странностей.


По второй версии, сухогруз был загружен каким-то отравляющим веществом, оставшимся от японских опытов с химическим оружием. А дальше то ли был захвачен разведкой некоей страны, то ли ядовитый газ вышел из-под контроля. Эта версия, признаться, не объясняет вообще ничего.
По стечению обстоятельств за пять прошедших лет умерли абсолютно все, чья нога ступала на борт «Уранг Медан», а также радист, принимавший сигнал, и капитан «Сильвер Стар». Так что историю можно было услышать из уст тех, кто лишь слышал рассказы других.
Но тут отставному военному моряку Рою Бэйнтону, всерьез увлекшемуся этой историей, встретился немецкий эмигрант - профессор Теодор Зирсдорфер. Он прекрасно знал историю «Уранг Медан» и снабдил американца такими подробностями, которых не было в показаниях экипажа «Сильвер Стар».

След кригсмарине

Зирсдорфер показал Бэйнтону иллюстрированную брошюру, написанную в 1954 году на немецком языке Отто Мильке. Называлась она «Корабль смерти в южном море» и была посвящена истории «Уранг Медан».
Прояснилась ситуация с происхождением корабля-призрака: назывался сухогруз по имени города Медан на Суматре, а приписан был к Уджунгпандангу на Сулавеси. Нашлись даже люди, которые утверждали, что их родственники нанялись на «Уранг Медан» и с тех пор пропали. Вот только были они индонезийцами, малайцами и китайцами, а спасатели обнаружили трупы в основном европейцев. Да и отсутствие сухогруза в морских реестрах тоже никакого объяснения не получило.
Опять же, по версии Мильке, капитан был голландцем, и звали его Иероним Веркортерен. А нашли мертвым человека с татуировкой MARK на руке. Возможно, старый морской волк вел двойную жизнь? Накалывать на костяшках свое имя вполне в обычаях моряков, вот только голландец или немец набили бы его как MARC, а букву «К» употребил бы американец. Но что янки мог делать на голландском судне? Словом, в брошюре Мильке было совсем мало истории.
Кстати, о причинах трагедии Мильке не обмолвился ни словом, словно старался показать случай с «Уранг Медан» как можно более заурядным. Зирсдорфер даже говорил, что на вопрос, что стало с экипажем, автор брошюры со смехом отвечал: «Да черти его взяли!»
Впрочем, пообщаться с самим Мильке Бэйнтону не удалось. Оказалось, что писатель в годы войны был не последним человеком в разведуправлении кригсмарине и курировал исследования паранормальных явлений на море. Так что он поспешил скрыться из США, а еще через пару лет умер.
В конце концов Бэйнтон и Зирсдорфер пришли к выводу, что бывший охотник за тайнами морей Мильке знал гораздо больше, чем написал в своей брошюре. А больше него мог знать только врач с «Уранг Медан», чья смерть своими обстоятельствами так сильно отличалась от судьбы остального экипажа.Источник: "Тайны XX века"