Экипажи подводных лодок, выходивших в открытый океан в начале XX столетия, иначе как командой смертников не назовешь. Если надводные суда к тому времени уже были худо-бедно обеспечены элементарными средствами спасения, то морякам попавшей в беду субмарины оставалось уповать только на милость Божью.

Столкновение

В декабре 1927 года американская подводная лодка Б-4 совершала стандартные маневры примерно в километре от мыса Кейп-Код. На вооружении Соединенных Штатов стояло полсотни подлодок такого типа, и они не вызывали особых нареканий. Б-4 не была исключением и отлично справлялась со своей задачей. Благополучно завершив предписанную программу, экипаж подготовился к погружению, и субмарина плавно заскользила в глубь океана.
Внезапно из морозной темноты появился катер береговой охраны. Он не заметил почти скрывшуюся под водой ходовую рубку лодки и на полном ходу протаранил субмарину, почти полностью разрушив аккумуляторное отделение и носовые балластные цистерны.
Корпус лодки стал быстро наполняться водой. Шестеро подводников, работавших в носовом торпедном отсеке, успели задраить двери, ведущие к аккумуляторам, в результате чего оказались в полной изоляции. Остальные тридцать четыре человека команды, которые находились в это время в центральном посту, пытались спасти лодку, продувая поврежденные цистерны, но только зря потеряли драгоценный воздух. Под натиском стихии моряки были вынуждены отступить в душное и тесное машинное отделение и там забаррикадироваться. Через считанные минуты субмарина зарылась носом в илистое дно. Как уже говорилось, стоял декабрь, лодка быстро остывала, и через пару часов температура в набитом людьми отсеке опустилась до двух градусов Цельсия...
К чести невольных виновников трагедии надо сказать, что команда катера сделала все возможное для спасения подлодки. На месте аварии тут же был установлен сигнальный буй и спущены спасательные шлюпки. Экипаж береговой охраны срочно вызвал подмогу, после чего моряки начали «кошкой» прощупывать сравнительно неглубокое, но илистое дно, чтобы определить точное местонахождение субмарины. В конце концов им это удалось, и «кошка» намертво прикрепилась к разодранной обшивке подводного корабля.
К утру 18 декабря в районе катастрофы находилось уже полтора десятка спасательных судов, в срочном порядке прибыло морское командование и водолазы, все было готово к началу аварийных работ, но тут разыгрался шторм...

Спуск в преисподнюю

Только через двадцать два часа после аварии, держась за фал прочно зацепившейся за развороченную обшивку «кошки», к затонувшей субмарине смог спуститься первый водолаз. Он медленно и тяжело протопал своими свинцовыми башмаками по всему корпусу лодки, внимательно прислушиваясь — не раздастся ли снизу ответный стук. В кормовых отсеках стояла тишина — те тридцать четыре человека, что скрывались в машинном отделении, к тому времени уже погибли от холода и удушья. Только слабо отозвались на стук шесть моряков, оказавшихся запертыми в носовом торпедном отсеке.
Дальнейшие действия спасателей могли развиваться по двум направлениям: либо подать воздух в балластные цистерны и попытаться оперативно поднять на поверхность всю лодку разом, либо сначала подключить кислородные шланги к носовому отсеку, чтобы шестеро несчастных смогли дышать, а уже потом думать, что делать дальше. Адмирал Брамби, командовавший аварийными работами, принял первый вариант, он не знал, что кроме тех шестерых спасать больше уже некого. Через несколько часов водолазы подвели шланги к балластным цистернам. Еще час мощные компрессоры пытались «накачать» субмарину, но вся работа оказалась бессмысленной — как потом выяснилось, бронированный нос катера попутно нарушил систему воздухопроводов и весь воздух уходил в океан. За это время стуки из носового отсека начали постепенно слабеть.
Поняв, что лодка не всплывет, один из водолазов, его звали Микейлис, вновь отправился под воду, чтобы попытаться подключить шланг к носовому отсеку и спасти хотя бы шестерых несчастных. В этот момент на море снова поднялось волнение, постепенно переросшее в настоящий шторм. Спасательное судно, с которого работал водолаз, резко пошло с волны вниз, в какой-то момент воздушный шланг провис настолько, что захлестнул за развороченную обшивку субмарины; вторая волна плотно затянула шланг, третья сделала узел еще крепче, и водолаз оказался буквально привязанным к борту погибшей лодки. Еще минуту он пытался выбраться из плена, а затем потерял сознание...
Его напарник, Том Иди, начал серьезно волноваться — все сроки пребывания под водой давно уже вышли. Поняв, что Микейлис, скорее всего, попал в беду. Том направился за ним и быстро обнаружил водолаза по яркому свету фонаря, который тог так и не выпустил из рук. Больше двух часов Иди орудовал ножовкой, отпиливал куски обшивки, торопясь выручить из плена своего товарища. Вскоре он порвал свой водолазный костюм. Из теплого воздуха, подаваемого ему с поверхности, в шлангах конденсировалась влага и замерзала, превращаясь в лед и затрудняя дыхание Сам Том успел закоченеть, по продолжал работать. Много позже, за спасение своего напарника Том Иди получил в награду Почетный орден Конгресса.

Обреченные

К тому времени как оба измученных водолаза достигли поверхности, шторм уже разыгрался не на шутку, и о проведении дальнейших спасательных работ не могло быть и речи. Стихия бушевала еще двое суток. Уже 60 часов развороченный корпус лодки находился под водой. Постепенно море стало утихать, и спасатели вновь рванулись к субмарине. Однако муть на дне стояла такая, что водолаз, поднося вплотную к стеклу шлема мощный фонарь и направляя луч света прямо себе в глаза, не мог увидеть даже слабых его проблесков.
В конце концов, спасатели все-таки 1 смогли не только спуститься вниз, но и заново отыскать S-4 в илистой мути. Правда, стуки из торпедного отсека к тому времени уже затихли окончательно. Несмотря на этот страшный знак, водолазы подсоединили шланги к носовому отсеку и начали попеременно закачивать туда воздух и откачивать углекислый газ. Работа длилась долгие часы, но никаких сигналов из недр подлодки не поступало. Через трое суток пребывания под водой в субмарине остались только трупы. Спасатели пришли к скорбному выводу: теперь с подъемом S-4 можно не торопиться. Только через три месяца, в середине марта, субмарина увидела белый свет, а останки ее команды были преданы земле.

Вторая смерть

Разыгравшаяся трагедия натолкнула военное командование на мысль о необходимости создать хоть какое-то специальное оборудование для оперативного подъема затонувших подлодок или для самостоятельного спасения экипажей. В качестве «подопытного экземпляра» было решено использовать все ту же злосчастную S-4. Ее отбуксировали в Бостон и там начали проводить эксперименты. Для начала на корпусе; субмарины закрепили рымы — железные кольца, позволяющие продевать сквозь них стальные цепи, прикрепленные к понтонам, и с их помощью без труда «выдергивать» лодку со дна, как пробку из бутылки. Тут же решили проверить новинку. В декабре 1928 года, через год после разыгравшейся трагедии, S-4 отбуксировали от берега и затопили на песчаном дне, на глубине 18 метров. Однако «спасение» в очередной раз затянулось. К концу первого дня водолазам удалось закрепить толь ко одну цепь из четырех. Через три дня все было готово, но в расчеты явно вкралась какая-то грубая ошибка и лодка категорически не желала всплывать. На четвертый день призрачный экипаж субмарины «погиб» во второй раз. Провалившийся эксперимент вынудил морское командование принимать на вооружение приспособления для индивидуального спасения моряков, такие как аппараты Дэвиса и Момзена. Была начата разработка спасательной камеры, но это уже совсем другая история...Источник: "Тайны ХХ века. Золотая серия" №4-с 2013 г.