При одной мысли о «нюансах» работы палача большинство людей испытывает отвращение. Совсем иначе думал писатель Николай Лесков. В письме к публицисту Дмитрию Линеву в 1888 году он замечает: «В острожных типах самое интересное было бы изобразить палачей. <…> Неужто «день жизни Фролки» не стоит внимания?». Упомянутый Лесковым «Фролка» - это палач Иван Фролов, чьё имя в 1870-1880-х годах гремело на всю Россию...
В апреле 1879 года в Санкт-Петербурге намечалась публичная казнь подпоручика-революционера Владимира Дубровина. Однако власти столкнулись с проблемой — отсутствием исполнителя приговора. Должность штатного палача в столице империи оставалась вакантной с 1869 года.
Можно было заменить повешение расстрелом (который совершался отрядом солдат). Но министр внутренних дел Лев Маков попросил помощи у московского генерал-губернатора Владимира Долгорукова. Тот 17 апреля (ст. ст.) телеграфировал, что палач выедет в Петербург «первым утренним пассажирским поездом». Палача нашли среди арестантов, содержавшихся в московской губернской тюрьме. Совершать казни вызвались несколько человек. Самым подходящим из них власти сочли дюжего 39-летнего Ивана Фролова.

Первая казнь

О прошлом Фролова известно немногое. Будучи крестьянином Московской губернии, он соскользнул на «кривую дорожку», приняв участие в грабежах и убийства. По сообщению газеты «Санкт-Петербургские ведомости», на совести Фролова было три загубленные жизни. На сохранившемся портрете палача перед нами предстаёт угрюмый человек с тёмной бородой и отвислыми усами.
Согласие стать палачом не означало, что Фролова тут же помилуют. За каждого казнённого срок его каторги сокращался на несколько месяцев. «Гонорар» палача составлял от 10 до 200 рублей. К примеру, за казнь двух человек в 1880 году Фролов получил по 40 рублей 50 копеек за каждого.
Однако тогда, в самый первый раз, Ивану Фролову ещё предстояло доказать свою пригодность к работе. Для «подстраховки» был выписан ещё один палач из Варшавы.
По сообщению «Биржевой газеты», виселица для Дубровина была установлена на бастионе левого полуконтргарда Иоанновского равелина Петропавловской крепости. Фролов успешно вздёрнул подпоручика 20 апреля (ст.ст.) в 10 часов 10 минут утра. По окончании казни палач вновь был взят под стражу и помещён в тюрьму Литовский замок.
Неожиданно палач Фролов оказался очень востребован. Царь Александр II повелел чаще назначать казнь через повешение, чтобы «избегать употребления войска для исполнения приговора».
В мае 1879 года министр Маков отправил Фролова в Киев для казни членов местной ячейки «Народной воли» (Антонова-Свириденко, Брандтнера, Осинского). Затем Фролова вернули в Петербург. 28 мая он казнил на Смоленском поле террориста Александра Соловьёва, покушавшегося на государя.
В июле Фролова затребовал к себе генерал-губернатор Одессы Эдуард Тотлебен.
«В последних числах июля (1879) предстоит исполнить в Одессе несколько смертных приговоров, через повешение, между тем палача здесь нет», — жаловался Тотлебен Макову.
Однако тут Фролов неожиданно заартачился. Он направил петербургскому градоначальнику Александру Зурову письменное заявление о том, что больше не хочет исполнять службу палача. Заплечных дел мастер попросил отправить себя в Москву «для дальнейшего поступления с ним по закону». Фролова можно было понять — в столице его держали давно, семья же в это время оставалась в Москве.
«Капризничал» палач, судя по всему, недолго. Он продолжил разъезжать по всей стране под конвоем. Согласование маршрута «смертных гастролей» палача доставляло чиновникам немало хлопот — нужно было всюду успеть. В сентябре 1879 года Фролов всё же добился права проводить отдых в московской тюрьме.
В Москве в 1880 году палача посетил французский журналист Виктор Тиссо. Эта встреча описана в книге «Россия и русские. Путевые впечатления». По-прежнему считаясь заключённым, Фролов жил в полуподвальном помещении Бутырки вместе с женой и ребёнком. Француза палач угостил бубликами. Рассказывая во всех деталях о своей работе, Фролов отмечал, что главное в ней — «наловчиться». По-видимому, палача не зря обвиняли в «бессердечии» — к казням он относился как к забою скота в деревне.
«Передавал нам Фролов эти подробности с мужицким добродушием и простотой, словно какую-нибудь сказку рассказывал», — удивлялся Тиссо.
Признался Фролов и в тайном заработке — как и многие палачи, он торговал обрезками верёвок, на которых вешал людей. Суеверные покупатели придавали им магические свойства.

«Живодёрня» для цареубийц

Самым известным событием в жизни Фролова стала казнь пятерых «первомартовцев» — народовольцев, причастных к убийству императора Александра II 1 марта 1881 года. Смертный приговор был приведён в исполнение 3 апреля того же года.
По-видимому, Фролов сильно волновался, поскольку казнь трудно назвать удачной. Первый осуждённый, Николай Кибальчич, умер мгновенно, из-за разрыва шейных позвонков. Но со вторым, Тимофеем Михайловым, вышла морока. Фролов выдернул из-под ног Михайлова ступенчатую скамейку, но петля неожиданно порвалась. Висельник рухнул на эшафот. Когда он поднялся — в белом саване, со связанными, как в смирительной рубашке, руками — толпа зрителей заволновалась. По давним представлениям, если преступник выжил во время казни, значит, на то была Божья воля. Тем не менее помощник палача снова подвёл Михайлова к петле, и Фролов второй раз затянул верёвку на его шее.
«Секунда, две… и Михайлов вновь срывается, падая на помост, — вспоминал очевидец казни. — Больше прежнего зашумело море людское! Однако палач не растерялся и, повторив уже раз проделанную манипуляцию с верёвкой, в третий раз повесил Михайлова».
Внезапно казнь вновь оказалась под угрозой. Тело Михайлова завертелось, и от трения верёвка начала перетираться. Тут Фролов, поливаемый отовсюду бранью, проявил изобретательность — забравшись на скамью, он набросил на шею Михайлову ещё одну петлю. Висящим на двух верёвках в форме буквы V казнённого «первомартовца» можно увидеть на рисунке Александра Несветевича.
Определённая интрига была связана с именем Софьи Перовской. Накануне казни ходили слухи, что Фролов не согласен вешать женщину. Но палач, взбешённый, по-видимому, вознёй с Михайловым, исполнил и этот приговор, причём шею Перовской он стянул с особой силой. Над следующим народовольцем, Андреем Желябовым, Фролов откровенно поиздевался, завязав ему двойную петлю с узлом на подбородке, из-за чего казнённый мучался перед смертью дольше обычного. Пришлось даже спустить его и передвинуть узел на шею. После совершения казни штатный врач обругал Фролова, на что тот ответил: «Когда я тебя повешу, то стяну как следует!».
Последним Фролов в тот день казнил Николая Рысакова.

Уход с эшафота

Большинство казнённых Фроловым лиц были осуждены за политические преступления. Как указано в книге Диомида Бенедиктова «Палач Иван Фролов и его жертвы», в 1879-1882 годах Фролов повесил 26 революционеров-народников.
Хотя Фролов не был единственным палачом в России, его имя упоминалось так часто, что он казался «монополистом» своего дела. В заблуждении пребывал, к примеру, Лев Толстой, который в 1908 году писал: «Недавно ещё не могли найти во всём русском народе двух палачей. Ещё недавно, в 80-х годах, был только один палач во всей России. <…> Теперь не то».
Какова была дальнейшая участь Фролова? В романе Константина Белова «Палач», изданном в 1992 году, Иван Фролов оказывается вовлечён в бурные исторические события конца XIX века. Он якобы спасает в детстве старшего брата Ленина Александра Ульянова, а спустя много лет сам же и казнит его (эпизод исторически недостоверен). После этого литературный Фролов понимает, что был «не на той стороне», и кончает жизнь самоубийством.
Судьба реального Фролова, скорее всего, сложилась не столь «театрально». Вероятно, отбыв срок заключения, «главный палач империи» оставил мрачное ремесло и вернулся к жизни простого крестьянина. В некоторых источниках упоминается, что он казнил людей и в 1906 году, но в ту эпоху на эшафотах орудовал уже его однофамилец — Григорий Фролов.Автор: Т.Сагдиев