Психологи считают, что в характере Гитлера преобладали черты некрофила. Подтверждением этого тезиса можно считать изданный им в преддверии неизбежного поражения приказ «Нерон», означавший, по сути, убийство, или точнее самоубийство Германии…
Тактика «выжженной земли» использовалась с древнейших времён. Конкретно можно указать 513 год до нашей эры и поход Дария на скифов, которые, отступая вглубь страны и терзая персов мелкими наскоками, заставили их убраться обратно...

Выжженная земля

Считается, что аналогичную тактику использовали в 1812 году и русские против Великой армии Наполеона. Но это не совсем верно. «Выжженную землю» устраивали сами захватчики, словно саранча пожиравшие и уничтожавшие всё, что им попадалось.
Один из величайших полководцев в мировой истории не учёл того, что принцип «война кормит войну» хорошо работает в густозаселённой Европе, где с помощью реквизиций можно найти достаточное количество продовольствия для снабжения армии. Однако в России с её обширными пространствами и суровым климатом, да ещё и в условиях партизанской войны, проблемы снабжения могли подкосить самое сильное войско.
Немцы, вторгаясь в Советский Союз, опыт Наполеона учли и постарались избегнуть допущенных им ошибок. На оккупированных территориях они пытались наладить функционирование хозяйственных структур, руководствуясь, разумеется, не заботой о населении, а исключительно потребностями рейха. Поскольку колхозы показали свою эффективность в плане бесплатного выкачиванию продуктов у сельхозпроизводителей, ликвидировать их не стали. Промышленные предприятия (вплоть до таких гигантов, как Днепрогэс) восстанавливались. Советское командование, со своей стороны, приказало уничтожать при отступлении промышленные объекты и транспортные магистрали, а также оборудование и запасы продовольствия, вывезти которые по каким-либо причинам не удавалось. Впрочем, сам процесс эвакуации был налажен настолько успешно, насколько это вообще было возможно в кризисной ситуации. Именно за счёт эвакуированных мощностей на Урале, в Сибири и Средней Азии возникали целые промышленные районы.
17 ноября 1941 года, в разгар оборонительного сражения под Москвой, вышел приказ Верховного №428, предписывавший «лишить германскую армию возможности располагаться в сёлах и городах, выгнать немецких захватчиков из всех населённых пунктов на холод в поле, выкурить их из всех помещений и тёплых убежищ и заставить мёрзнуть под открытым небом». Для достижения этой цели предписывалось «разрушать и сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40-60 км в глубину от переднего края и на 20-30 км вправо и влево от дорог». Именно при выполнения этого приказа была схвачена и замучена Зоя Космодемьянская.
После перехода Красной армии в наступление приказ автоматически утратил силу.

Разрушенный Донбасс и спасённая Прага

Фашисты решили использовать советский опыт «выжженной земли» по отношению к советским же оккупированным территориям.
В сентябре 1943 года, после прорыва Миус-фронта (укреплённый оборонительный рубеж вермахта на западном берегу реки Миус) германское руководство особо озаботилось проблемой потери Донбасса как важнейшей промышленной «кузницы» и поставщика топлива. Был издан приказ о полной ликвидации промышленной и транспортной инфраструктуры Донецкого бассейна, выполнение которого возлагалось на командующего группой армий «Юг» фельдмаршала . Манштейна и отвечавшего за тылы генерал-майора Ганса Нагеля.
Помимо оборудования, которое можно было вывезти, угонялось все работоспособное население, что означало новую стратегию в использовании трудовых ресурсов.
Поначалу фашистские власти обходились военнопленными и узниками концлагерей, трудившимися в условиях, которые показались бы кошмаром даже римским невольникам.
Трудоспособную молодёжь начали отправлять в Германию в 1942 году, в некоторых случаях даже обещая ей какие-то «пряники». Особенно это касалось представителей Прибалтики, убытие которых в рейх зачастую сопровождалось торжественным церемониями и речами о том, как они «принесут в Европу трудовую славу нашего маленького, но гордого народа».
Однако затем угон «рабочей силы» с востока начал приобретать тотальный характер. Основная масса попадала на крупные объекты с жесточайшем контролем и минимально необходимым для поддержания работоспособного состояния питанием.
Подсчитано, что в 1942-1944 годах с оккупированных территорий СССР было угнано 5269513 человек. Почти половина — 2,4 миллиона — приходились на Украину, около 400 тысяч — на Белоруссию. Обратно вернулись 2164313 советских граждан. Остались в Европе 451 тысяча. Из этих цифр получается, что примерно каждый второй «остарбайтер» пал жертвой подобной людоедской политики.
Когда в 1944 году Красная армия пришла на территорию Европы, ситуация несколько изменилась.
В Польше бои носили настолько ожесточённый характер, что во многих районах инфраструктура уничтожалась, так сказать, естественным порядком. Но, например, самый красивый из польских городов Краков практически не пострадал, хотя был заминирован и приговорён к уничтожению. Спасение города обеспечили советские диверсионные группы.
В Словакии появлению Красной армии предшествовало антифашистское восстание, и ситуация во многом напоминала ситуацию в Польше. Румыния вовремя переметнулась в лагерь победителей, причём в самый разгар проводимой Красной армией Ясско-Кишинёвской операции. В общем, возможности побезумствовать на территории бывшего союзника у германского командования попросту не было.
Венгрии же, напротив, не повезло. Попытку повторить румынский опыт немцы пресекли в самом начале, так что по всей территории и, особенно, в Будапеште тоже шли ожесточённые бои, после которых страну в значительной степени пришлось восстанавливать заново.
Болгарию Красная армии пересекла вообще без боя. В Югославии же ожесточённая партизанская война шла с 1941 года. При появлении советских войск немцам пришлось ускорить своё отступление, так что уничтожить за собой всё они не успели.
Столица Чехии тоже приговаривалась к уничтожению, но Красная армия не спешила к городу до самого конца войны, когда пражане тоже решили проявить себя антифашистами и подняли восстание. Советские войска стремительно выдвинулись им на помощь, и уничтожить город немцы не успели.
Нечто подобное произошло и вне советской зоны, в Париже, причём комендант города Дитрих фон Хольтиц приказ Гитлера об уничтожении французской столицы проигнорировал и предпочёл сдаться.

Марш смерти

Вообще, если говорить о Западном фронте, фюрер не демонстрировал склонности оставлять союзникам «выжженную землю». Однако по отношению к Красной армии он был настроен непримиримо.
Логика Гитлера определялась тем, что борьбу с Советским Союзом он воспринимал как борьбу высшей арийской расы с «недочеловеками» — славянами и прочими «азиатами».
Однако «недочеловеки» сломали «сверхчеловеков», что фюрера смутило, а затем привело к печальному выводу, как раз и подтверждающему тезис о его склонности к «некрофилии».
В марте 1945 года Гитлер заявил: «Если война будет проиграна, нация также погибнет. Это её неизбежный удел. Нет необходимости заниматься основой, которая потребуется народу, чтобы продолжать самое примитивное существование».
Геббельс, бывший ретранслятором фюрера, записал в своём дневнике и вывод, вытекающий из предыдущего пассажа. «А если нам суждено быть побеждёнными, то пусть с нами погибнет весь немецкий народ. Причём так героически, что даже через тысячу лет закат немецкой нации будет считаться самым героическим и доблестным закатом в мировой истории».
Именно такой логикой нацистские лидеры и руководствовались. На собственно германских землях военному командованию и гауляйтерам областей предписывалось сражаться до последнего. Детей, женщин, стариков следовало эвакуировать вглубь Рейха, подальше от фронтовой зоны, а все хозяйственные объекты, которые могли попасть в руки врага, должны были уничтожаться.
Во что это выливалось на практике, можно было судить по событиям в Бреслау (современный Вроцлав). Наступление на главный город Силезского промышленного района вели войска 1-го Украинского фронта маршала Конева. Следуя приказу превратить город в неприступную крепость, гауляйтер Карл Ханке 19 января 1945 года обязал всё не годное к военной службе население немедленно покинуть город и двинуться на запад в другие населённые пункты, в которых якобы все было подготовлено к принятию беженцев.
Население добросовестно выполнило приказ и обнаружило, что о вопросах снабжения никто не заботился. Пройдя по маршруту примерно 20 километров, беженцы в конце концов были вынуждены вернуться обратно в Бреслау. Однако в условиях зимней стужи жертвами этого «марша смерти», по разным подсчётам, стали от 2 до 10 тысяч стариков, детей и женщин. Определить точнее сложно, поскольку Бреслау капитулировал только 6 мая 1945 года, и понятно, что за время осады погибли ещё десятки тысяч его жителей.

Как художник - художнику

История с бессмысленным «маршем смерти» Гитлера не огорчила, поскольку Ханке действовал в русле его указания. Другое дело, что не все военные и гражданские руководители были настроены одинаково фанатично.
На Западе большие районы вообще оставлялись без боя, что вызывало у фюрера ярость. В начале марта 1945 года четверо немецких офицеров отказались взрывать мост Людендорфа в Ремагене. Их расстреляли, однако американские войска мост захватить успели и наладили переправу на восточный берег Рейна.
В связи с этим эпизодом любимец Гитлера рейхсминистр вооружений Шпеер подготовил доклад, в котором пытался доказать, что тактика выжженной земли для Германии неприемлема. Зная хозяина, он не апеллировал к гуманизму, а лишь указывал, что на не слишком обширной и плотно заселённой территории враг всё равно сможет решить все проблемы со снабжением за счёт местного населения. А его тыловые подразделения смогут восстановить транспортную инфраструктуру до уровня, необходимого для ведения дальнейших боевых действий.
Однако Гитлер, считавший, что проигравший войну немецкий народ жить всё равно не достоин, к подобной аргументации оказался не восприимчив.
И как ответ Шпееру 19 марта 1945 года приказал разослать подчинённым приказ «Нерон». В этом документе военным и гражданским начальникам категорично предписывалось: «Все находящиеся на территории Германии пути сообщения, средства связи, промышленные предприятия и предприятия коммунального хозяйства, а также материальные запасы, которыми противник может в какой-либо мере воспользоваться, немедленно или по прошествии незначительного времени подлежат уничтожению».
Шпеер, по его словам, отправил Гитлеру письмо: «Я художник, и потому поставленная передо мной задача оказалась мне совершенно чужда и тяжела. Я сделал для Германии много. Однако вечером вы обратились ко мне со словами, из которых, если я вас правильно понял, ясно и однозначно следовало: если война проиграна, пусть погибнет и народ! Эта судьба, сказали вы, неотвратима. Нечего считаться с теми основами, которые нужны народу для его самой примитивной дальнейшей жизни. Наоборот, мол, лучше самим разрушить их. Ведь народ показал себя более слабым, и поэтому будущее принадлежит исключительно более сильному народу Востока. Я больше не могу верить в успех нашего доброго дела, если одновременно мы в этот решающий момент планомерно разрушаем основу нашей народной жизни».
Однако этого письма никто не видел, и на своей должности Шпеер остался.
Как именно «Нерон» должен осуществляться, указывалось в декрете, разосланном 23 марта из канцелярии НСДАП Мартином Борманом.
Конкретики в документе было немного, поскольку объективно боевые действия находились в такой стадии, когда и эвакуацию жителей, и разрушение инфраструктуры военные и гражданские власти даже при всем желании могли осуществить лишь частично.
И не все выполнять это желание так уж рвались.
Сопротивление англо-американским войскам на западе сводилось к минимуму, хотя бои против Красной армии велись зачастую с прежним и даже большим ожесточением. Причина понятна, поскольку зверства, творившиеся на советской территории, вызывали страх того, что Красная армия отплатит той же монетой.
Этот страх толкал к самоубийству многих нацистов, а иногда и рядовых жителей. Например, в Деммине, где проживало около 15 тысяч человек, покончили с собой около 1 тысячи: Однако ни фанатизм нацистов, ни страх перед Красной армией всё-таки не помогли довести приказ «Нерон» до желаемого Гитлером финала.
В своём некрофильском порыве фюреру пришлось ограничиться убийством преданной Евы Браун и собственным суицидом.Автор: Д.Митюрин