Как известно, почти всё, что существует в нашей культуре, когда-то было придумано античными мыслителями. А если ты веками занимаешься философским осмыслением всех аспектов жизни, то рано или поздно придёшь и к вопросу смерти. И здесь древние не подкачали, так же, как и во всех остальных сферах. Ну относительно самой смерти всё было более-менее ясно в государстве, где на вопрос «что будет после всего» имелся четкий и ясный ответ, основывающийся на опыте таких авторитетов как Орфей, Персефона и прочие. А вот вопрос добровольного ухода из жизни был поинтереснее и давал неплохую такую пищу для ума. Достойно ли для человека самому выбирать свою судьбу и время ухода (как считало большинство философских школ)? Или это неуважение к воле мировой гармонии, определившей совершенные числа для жизни каждого человека (как считали пифагорейцы)? А может всё гораздо проще и убийство – это в любом случае преступление, неважно кого ты убиваешь (как сказал бы Аристотель)? Впрочем не будем трогать Аристотеля, ну его.

В основном греки склонялись к тому, что свободный, обладающий достоинством человек должен подходить к вопросу жизни и смерти так же, как и ко всему остальному: вдумчиво и без истерик. Если жить, то жить в соответствии с избранной позицией. Если умереть – то тогда и так, как сочтёт нужным. Эпикур, например, говорил , что для того чтобы быть счастливым, человеку нужно избавиться от всех страхов, в том числе и страха умереть, и спокойно уйти из жизни, если в ней окажется слишком много страданий. Свобода личности, которую стоики возвели в абсолют и довели до идеи полного бесстрастия, предполагала полное равнодушие к тому, живет ли человек или нет, и принятия решения о дальнейшем существовании лишь на основе рациональных доводов. Некий Гегесий вообще так ярко расписывал бессмысленные страдания земной жизни, что, как говорят, слушатели порывали с этими страданиями прямо на его лекциях. За что Гегесия прозвали Писитанатос (что-то типа «адвокат смерти») и запретили публично выступать.

Да, запретили, ибо бесконтрольные самоубийства, как ни крути, не полезны для общества. И государственным деятелям потребовалось сформулировать нормы, учитывающие царившие в нём взгляды и способные избежать крайностей. Так появилась юридическая регламентация суицида. Достаточными причинами для него признавались только две: воля богов и выступление в ареопаге, где гражданин должен был убедить общественность в необходимости такой меры. Если ему давали добро, то он применял официально утверждённое средство – яд цикуты. Если не давали – ну извините… Если же гражданин проявлял неповиновение и кончал с собой, не имея на то уважительной причины и разрешения, то от него отделяли руку и хоронили её отдельно. Ну и его тоже закапывали отдельно от порядочных, законопослушных людей. В общем старались покрыть позором как могли. В Спарте и Фивах сжигали, в других полисах – нет, полагая, что благородной стихии огня нечего иметь дело с подобными отщепенцами.

Ну а мы напоминаем, что жизнь удивительна и прекрасна и когда ты летишь с высоты десятого этажа, то внезапно осознаёшь, что по большому счёту у тебя только одна проблема – что ты летишь с десятого этажа.Автор: В.Хайдарова
Источник: "Катехизис и Катарсис"