Продолжаем подводить итоги года... (Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5)... Прежде чем перейти к восточной части итогового обзора «полюсов» будущего многополярья, позволю себе критику методологии очень многих критиков и алармистов, не говоря уже о «всёпропальщиках». Можно, конечно, выхватывать из картины мира отдельные более заметные и активные части, экстраполировать их движение до упора, и делать из этого алармистские прогнозы. Однако вот как примерно выглядит метафорический перенос этой методологии с уровня государств на обыденный уровень...

«А-а-а!!!… Посмотрите на этого трехглавого многорукого великана, стоящего на нашем пути. Видите, как его огромная нога быстро движется влево, преграждая нам путь, а вторая нога так же быстро движется вправо, отрезая нам пути отхода. А еще все вокруг замерзло и ноги великана в его огромных резиновых тапках по льду едут еще быстрее. Все пропало! Нам не помогут даже наши коньки и клюшка, которые мы устали носить на себе весь летний сезон после перестройки…» Только при ближайшем рассмотрении «великан» оказывается наглосаксом, едущим верхом на паре здоровенных холопов, у которых при внезапном, как всегда, наступлении зимы в декабре месяце начинают разъезжаться ноги ‑ китайская пара в одну сторону, европейская ‑ в другую. А так-то да ‑ выглядит как великанище, особенно в кривом зеркале «мировых», то есть наглосаксонских масс-медиа.

Начнем с того, что никакого отдельно растущего «великого Китая» после 1990-х годов не было, а был временный «симбиоз» англосаксонской и китайской цивилизации, который даже название имеет характерное ‑ Химерика. Создание этой наднациональной химеры напрямую втекало из «рейганомики» как стратегии сохранения американского доминирования за счет накачки долларовой кредитной пирамиды. Банкстерам были понятны риски, если не с самого начала, то с момента объединения Германии и в целом западной и восточной Европы при дружественном СССР. Нельзя делать главную ставку на сильную Европу как производственную часть этой наднациональной стратегии доминирования финансистов. Ибо при неминуемом переходе к фазе сжатия кредитного пузыря банкстеры могут и не получить задешево производственные активы, как это было в такой же период Великой депрессии, финансовой жатвы.

В том числе и главным образом по этой причине, а не только усиления Китая против России, производственные площадки финансового капитализма были разделены и разведены. Китаю с его огромными, но не самыми квалифицированными трудовыми ресурсами и дешевой угольной энергетикой достался ширпотреб как глобальная специализация. Германии, и без того ограниченной в высоких технологиях двойного применения, осталась ниша производства средств производства. Так что оба холопа оказались разобщены и друг от друга зависимы, не говоря уже об общей зависимости от высоких технологий.

Однако у нашего химерического наднационального великана не только ноги в разные стороны смотрят и разъезжаются. В его однополярном центре по мере приближения к неизбежному кризису сжатия финансового пузыря тоже наметилось диаметральное расхождение, только уже не ног, а мыслей, стратегий. Левое полушарие финансового мозга, с видом на Лондон, мечтало по ходу кризиса взять реванш у правого полушария, ориентированного на Израиль. Иначе сбудутся мечты правого полушария навсегда избавиться от излишнего влияния левого. По ходу развития этой шизофрении на уровне глобалистов дополнительно выяснилось, что огромная голова финансового стратега на самом деле принадлежит не нормальному субъекту, а карлику на плечах такого же холопа, только американского. Которому таки удалось просунуть и высвободить глубоко нагнутую рыжую голову из надорванного тесного воротника. И теперь непонятно вообще кто кем и чем рулит. Но в любом случае, чем сложнее система — даже отдельная нация или цивилизация, не говоря уже о временной химере, тем больше ограничений для реальных, а не абстрактно экстраполированных движений и маневров, не говоря уже о дальнейшем росте.

Теперь после этой необходимой оценки «великана» Химерики, можно перейти к итогам и оценкам отдельно для Китая как не очень-то органичной и ограниченной в маневре части этой химеры. Прежде всего, стоит отметить, что в самом Китае местные власти и аналитики придают очень большое значение изучению негативного опыта перестройки в СССР, пытаются не повторить ошибки предыдущего «великана», стоявшего одной ногой в Европе, другой ‑ в Азии. То есть самооценка у левой «ноги» Химерики или, по карйней мере у части ее элиты, намного более трезвая, чем оценка алармистов со стороны.

На самом деле, несмотря на бурное развитие производства ширпотреба на экспорт, во всем остальном траектория развития коммунистического Китая в общем и целом повторяет траекторию Советского Союза. Разве что госкорпорации и госконцерны не замаскированы у китайцев под союзные министерства. Но при этом строительство железобетонных монстров превосходит советские аналоги в той же степени, в какой обороты современной экономики превосходят обороты полувековой давности.

При подведении итогов за год отметим одну новость, пожалуй даже более важную для Китая, чем торговая война Трампа. Это ‑ отказ Малайзии от инвестиций за счет связанного кредита в свою часть китайского проекта ОПОП. Есть похожие сигналы и из других стран, не готовых пойти в долговую кабалу к Китаю при отсутствии гарантий роста торговых оборотов и возврата долгосрочных инвестиций. Если даже близкая к Пекину и Лондону Малайзия сомневается в экономической обоснованности «нового шелкового пути», то что тогда можно сказать об окупаемости уже сделанных избыточных инвестиций Китая в инфраструктуру у себя дома?

Конечно, Китай в нынешнем перегретом состоянии своей экономики крайне заинтересован в реализации проекта «Один пояс ‑ один путь», как и лондонские вдохновители этого проекта для лимитрофного пояса вокруг Евразии. Для Китая — это шанс получить хоть какие-то торговые и транзитные дивиденды от уже вложенных инвестиций. Для лондонско-гонконгско-шанхайских банкиров — обслуживать эти торговые обороты и влиять на политику всех лимитрофов, а через них и на политику новых «полюсов». Однако и партнеры по глобальной Химерике не дремлют, и хотят уже сейчас получить свою долю шкуры еще неубитого зверя, только прикармливаемого.

Отсюда и торговая «странная война» Трампа не столько даже против Китая, а как рычаг давления на лондонское крыло финансовых глобалистов. Как мы уже отметили, рычаг этот вполне сработал — и через оценку окупаемости проекта его участниками, как в Малайзии. Отсюда проявленная в Канаде готовность лондонских пустить под нож уже выращенную «корову» в лице западных технологий, приписанных китайской корпорации Хуавэй. И в целом разворот «мировых» масс-медиа под лондонскими в ползу Трампа. То есть закулисный политический торг состоялся, и торговая война против Китая, то есть внутри Химерики имеет шанс затихнуть. Притом что для торговых отношений США и Китая эта «война» была совершенно излишней, имела смысл только для выяснения отношений между полушариями и мозжечком однополярной головы «великана».

Еще раз — почему торговая война Трампа была странной? Потому что экспорт ширпотреба из Китая и без того ограничен объемами, прежде всего, американского рынка. Не может Китай не заботиться о платежеспособности населения своего главного партнера, потому товарищ Си всегда готов к конструктивным переговорам. И давить на китайцев, особенно публично ‑ только подрывать внутреннюю политическую опору надежного партнера по Химерике. Поэтому Трамп вовсе не был инициатором этой «торговой войны», его роль была только в переводе конфликта из скрытого в публичный режим, и тем самым в мобилизации «левого полушария» против интриг «правого», менял против пиратов. Ведь это ФРС как главный политический институт «пиратов» не просто начала сжатие денежной массы, но противодействует политике Трампа по поддержанию пусть малого, но экономического роста, в том числе и спроса на китайские товары.

В среднесрочной перспективе у Китая вообще минимум степеней свободы, именно из-за его перегретой экономики. Председатель Си не может не пойти навстречу Трампу по торговым вопросам. Максимум, вернее ‑ минимум, на который он мог рассчитывать в торге, связан с характером американской политической системы с перманентными выборами. Можно было попытаться выторговать у подвешенного своей системой Трампа иную номенклатуру импорта из США, включая высокие технологии, а не сою и нефтегаз.

Точно так же Китай не может не играть в одну игру ОПОП с Лондоном, потому как лучше вложить долларовые активы специально созданного банка АБИИ здесь и сейчас, загрузить мощности строительных корпораций, имея шанс хот на какие-то дивиденды в будущем, чем тупо ждать обесценивания долларов по мере управляемого спуска пузыря. Кроме того, вложить здесь и сейчас выгоднее, поскольку «пираты» из «правого полушария» шизанутой Химерики перед выборами 2020 года делают ставку на укрепление доллара за счет обесценивания корпоративных ценных бумаг. Но именно поэтому ставленники «пиратов» продвигают в ответ негативную оценку китайских инфраструктурных проектов типа ВСМ «Москва — Казань».

Сколько веревочке не виться, а от судьбы не уйдешь. Китай по своей фазе политического развития находится на пороге собственной «перестройки». И как бы не оттягивать этот рисковый момент, как бы не стелить соломку в виде «социальных рейтингов» и тотального контроля спецслужб, а других закономерностей истории у нас нет и для китайцев тоже. Напомню лишь, что Горбачев с его попытками «ускорения» тоже был ставленник спецслужбитского клана Андропова-Чебрикова, как и товарищ Си. Так что можно успеть разве что только подготовиться морально к «американским горкам», сгруппироваться и попытаться получить хоть какое-то удовольствие от виражей. Главный фактор — все одно тот же самый, что и у советской перестройки — резкое ценовое и физическое сужение внешних рынков из-за конкуренции.

Проявление нарастающих проблем у Китая грозит поставить крест и на другом, еще более многообещающем прожекте лондонских «менял». На свежей новогодней обложке журнала «Экономист» изображен индийский слон с растущими бивнями-стрелками диаграмм, рядом с жующей пандой. Так вот, мечта лодонско-гонконгских банкиров была запустить новую глобальную финансовую пирамиду на базе юаня с гонконгским долларом, за счет этого вырастить спрос на товары китайских горожан, а индусов привлечь как новый резервуар дешевой рабочей силы. Вполне возможно, что с самого начала этот прожект был блефом, морковкой перед носом китайской элиты. Потому как имеется слишком много факторов против, начиная с косной сектантской культуры индусов, не умеющих ходить строем и дисциплинированно трудиться. Опять же с дешевой энергетикой в Индии напряженка, как и Китай — далеко не Америка, а сами китайцы, по крайней мере северные потомки монгольских и манчжурских аристократов ‑ должны иметь хоть какое-то стратегическое видение, а значит понимать выгоду этого сценария только для банкстеров и торгашей с юга. То есть такой сценарий будет работать на раскол единой страны.

Тем не менее, несмотря на все обоснованные сомнения и негативные вероятности, деваться им всем некуда с протекающего «титаника» Химерики. Придется и китайцам, и опекающим их лондонским банкирам, и лимитрофным режимам типа минского батьки, играть в эту уже определившуюся стратегию со всеми ее рисками. Задачу-минимум постепенного управляемого демонтажа теперь уже «условного одноплярья» и замену его многими «полюсами» эта стратегия обеспечит. Задачу-максимум в виде нового однополярья в виде уже не Химерики, а Чайнглии — это вряд ли. Конкуренты не дадут.

Можно еще проанализировать ту часть лондонского блефа, ну или политического мифа о наступающем «азиатском веке», которая основана на исторических параллелях. Как политические центры торгово-финансовых империй перемещались — из Византии в Венецию, из Венеции в Голландию, Британию и затем в Америку. А теперь, мол, настала пора Китая как центра самого большого азиатско-тихоокеанского рынка. Только тут уж слишком много допущений и умолчаний, начиная с того, что все предыдущие дрейфы центров проходили в рамках одной цивилизации или дочерних цивилизаций, средиземноморской и севератлантической, а вовсе не континентальной европейской и тем более не может быть континентальной китайской.

Во-вторых, рынок уже при США стал глобальным, надцивилизационным, поэтому дальше некуда двигаться. Ну и возражения по мелочи — если даже признать возможным очередной дрейф, то до сих пор движение шло через чередование: морская империя ‑ торговая республика — империя — республика (там между Венецией и Голландией еще Испанская империя была). Так что следующим центром представительного, финансово-торгового контура глобализации должна быть опять «морская империя», причем надцивилизационная. Даже если Китай не надорвет пупок, строя океанский военный флот, у него нет и неоткуда взять соответствующей неолиберальной идеологии для такого глобального центра. Так что, похоже, неолибералы из лондонско-гонконгского центра разыгрывают китайцев в темную, что касается планов новой морской империи. Кстати, японцев они, наверняка, точно так же разыгрывали против США тридцать лет назад.

И так же «менялы» разыгрывали в темную обе стороны, включая американцев, ангажируя на китайские деньги лево-либеральное движение против Трампа. Очень похоже, что продажная Хиллари играла в политику вовсе не за «пиратов», а за «китайцев» при поддержке «менял». Об этом говорит, в том числе, сговор с пролондонским сенатором Сандерсом на предвыборном съезде, а также найденный ФБР, но тут же спрятанный факт удаленного доступа к компьютерам Демпартии из вашингтонского филиала китайской госконторы. Наконец, главная политическая база Киллари в Калифорнии совпадает с влиятельной китайской диаспорой. И вообще ее политической задачей было жесткое гибридное нападение на Россию с целью подтолкнуть Кремль к более тесному, а лучше военному союзу с Пекином. Вот в этом случае задача-максимум для «менял» получила бы намного большую вероятность решения, с российским силовым зонтиком и подкупом на китайские инфраструктурные инвестиции российских элит. Но не сложилось, в США нашлись национально ориентированные спецслужбистские элиты, сорвавшие этот план.

Вот и делайте выводы, способен ли этот шизанутый «великан» с разъезжающимися «ногами» и повернутыми в разные стороны мозгами всерьез угрожать тренированному экипированному армейскому спортсмену после трех десятилетий оздоровительного похудания. Похоже, что сейчас настает чья-то другая очередь поститься и худеть.