Продолжаем подводить итоги года. Первую часть можно прочитать тут, а вторую - тут... При всем внимании к проблемам Европы или Китая после глобальных вопросов войны и мира нас должны интересовать проблемы развития самой России. Это, впрочем, важно и для принципиальной возможности мира во всем мире, поскольку других держав на роль стабилизирующего гаранта по разным причинам пока не просматривается. А у России в силу ее уникальной геополитической географии имеется этот объективный интерес вооруженного мирного добрососедства и взаимной торговли практически со всеми глобальными регионами и великими державами.

Поэтому следует обратить внимание на единственный главный акцент, сделанный Путиным на итоговой пресс-конференции. Это ‑ не только настоятельная необходимость реализации нацпроектов на десятки триллионов инвестиций (не просто бюджетных расходов!), но и толстый намек на скорую чистку правительства и региональных элит от скептиков и пессимистов, не готовых выполнять майский указ.

Эта неминуемая чистка, в том числе с показательными посадками будет правильной иллюстрацией к нашей теории «большой культурной революции» в России и мире. В отличие от социальной революции, когда «верхи не могут, а низы не хотят» при общем бедственном положении ‑ культурная революция происходит на фоне улучшения общей ситуации, когда низы хотят продолжения, а верхи могут и имеют все инструменты для сохранения своей власти. Однако в силу радикальных изменений внешних политических и экономических условий, это сохранение статус-кво становится бессмысленным. Кроме того, исторический опыт социальной революции хорошо усвоен высшей элитой, и есть понимание, что чаемый прочей элитой и населением статус-кво приведёт в конечном итоге к фатальному результату, хотя и не так быстро ‑ в следующем поколении. Тезис Путина в августовском «пенсионном» телеобращении с заботой о «наших детях» это понимание подтверждает.

При этом ключевым внутриполитическим событием года следует считать не только и не столько «пенсионную реформу», как рычаг давления на элиты второго-третьего уровня, доказавший действенность в осенней серии выборов. Еще более важной, а потому и не раскручиваемой в масс-медиа стала вторая часть политического послания. Сначала из Кремля было выпущено провокационное «письмо Белоусова» о необходимости изъятия у крупных экспортных компаний сверхдоходов от низкого курса рубля на полтриллиона рублей в год. После чего профсоюз олигархов РСПП срочно провел согласительный круглый стол, где экспортеры согласились добровольно инвестировать (!) в нацпроекты, минуя стадии налогов, бюджетов и конкурсов госзаказа. Это уже само по себе заявка на элемент культурной революции против чиновной бюрократии высшего уровня. Наконец, упаковка этой второй заявки была завершена в форме публичного заявления Путина о двадцати с лишним триллионах рублей, которые пойдут на нацпроекты, не считая еще шести с половиной триллионов в специальном инфраструктурном фонде.

То есть после демонстрации кнута олигархам был показан пряник и для них, и для чиновников. Только как бы этот пряник не оказался сладким на вкус, но горьким при попытке его скушать. Во-первых, почему видимое нагибание олигархии в сторону нацпроектов является на самом деле «пряником» для них. Странно, что они еще не бегали вокруг Кремля и не кричали — «Только не бросайте меня в этот терновый куст». Хотя может быть ‑ и бегали, и кричали, но просили никому не рассказывать. Вполне могу представить себе ротенбергов, ковальчуков, воробьевых, голиковых и прочих, жалующихся Путину, Лаврову или Шойгу на невозможность инвестировать на Западе сэкономленные на госзаказах и экспорте денежки, а значит и сохранить для детей и внуков в виде капитала, а не просто денежных вкладов в условиях неизбежной инфляции. Не такие уж они простые и доверчивые, эти богатенькие буратины.

Однако, ведомственные чиновники в большинстве своем восприняли весть о двадцати триллионах именно как «пряник», предназначенный к привычному распилу на госзаказе. Может быть, только в руководстве Минфина есть уже представление о том, что даже бюджетная половина расходов на нацпроекты обязательно обусловлена наличием окупаемых хотя бы за десятилетия инвестиционных планов и программ. Во всех прочих ведомствах замминистры и руководители департаментов срочно доверстывают сейчас и должны представить необходимые заявки по нацпроектам, но, увы, по старым лекалам.

Верит ли хоть кто-нибудь, что кадры чиновников, выросшие и выращенные в парадигме распильного госзаказа, способны за полгода полностью сменить мышление? Что они смогут выдать на гора реальные, а не сугубо формальные и заведомо убыточные проекты?!) Лично я не сомневался в ответе, но на всякий случай выяснял, как там дела у чиновников: Пока что ни сном, ни духом, даже лучшие и компетентные в чиновной работе просто не понимают, о чем речь. Даже лучшие не в курсе, как на деле создаются и расширяются новые рынки под новые технологии на основе внедрения новых деловых стандартов, но не удушающей бизнес бюрократической отчетности. Обычные кадры, коих большинство, просто тупо верстают привычные схемы и, самое смешное, по привычке никому не показывают своего творчества. Не смотря даже на явные требования сверху от вице-премьеров открыто обсуждать заявки с экспертами и деловым сообществом. А вот фигушки, мы сами с усами и никому не покажем, как обычно.

Однако, куда нынче пойдут подготовленные ведомствами заявки по нацпроектам? Нет, не только в аппарат правительства к Приходько, где сидят такие же чиновники и коллеги по бюджетным распилам. Параллельно через президентский совет во главе с Белоусовым эти заявки попадут к руководству и бизнес-аналитикам тех самых крупных экспортных и госкорпораций. Где от этих заявок, так же естественно, не останется камня на камне после аргументированной критики. Топ-менеджеры корпораций не станут инвестировать в провальные инвестпроекты хотя бы потому, что от их оценки зависят котировки акций и даже текущие мультимиллионные годовые премии. Не говоря уже о капитализации на будущие периоды. Таким образом, не очень-то и громкой сапой Кремль уже устроил подкоп под сплоченную корпорацию чиновников. Так что можно оценить в этом контексте иронию Путина в адрес «вечной, но необходимой» бюрократии.

С другой стороны, крупные корпорации, хотя и более продвинуты в инвестиционных делах, тоже вряд ли смогут представить в Кремль принципиально новые программы и проекты, помимо тех, что и так уже ими разрабатывались. Опять же представленные ими заявки на участие в нацпроектах тоже будут направлены их теперь уже оппонентам в лице ведомственных и правительственных чиновников. В условиях тотальной прослушки со стороны спецслужб вряд ли эти две стороны решатся на сговор баш на баш, чтобы только пропихнуть свои проекты. Тем более что корпорациям такой сговор и не нужен, если инвестпроект обоснован экономически. И проще доказывать его обоснованность именно в Кремле, а не обиженным чиновникам из Белого дома. Но в любом случае, и для многих госкорпораций это нарочное сталкивание лбами с кураторами из ведомств покажется кнутом, не пряником.

Вот такая общая диспозиция по главному внутриполитическому вопросу — отсутствия суверенного инвестиционного механизма, не опосредованного западными однополярными инстанциями. Оно, может, у нас и дальше привычно катилось бы под уклон и загнивало, однако высшие глобалистские инстанции таки сами уважать себя заставили, и лучше выдумать не могут. Соответственно, текущая внутренняя ситуация в части экономической политики является во многом проекцией глобальной ситуации. Точно так же все прежние методы политики исчерпаны, и система сильно притормозила на пороге неведомых изменений направления. Отсюда и все это очевидное уныние в чиновных, деловых и экспертных кругах, в одночасье потерявших очень важную часть своей компетенции, или компетентности, или и того, и другого, я тоже запутался. Какой же ты эксперт, если предмет твоих знаний уже строго в прошлом? Теперь ты просто мемуарист или историк новейших времен. А что и как будет, пока никому не ведомо.

Как и на глобальном уровне, во внутренней экономической политике возникает пауза до весны, необходимая хотя бы для формального рассмотрения заведомо унылых заявок от наших пессимистов. После чего настанет пора для первых показательных разборов на вылет, или даже навылет, хрен редьки не слаще. Однако политика в целом не может взять паузу, власть в целом должна на что-то опираться. Такая опора сейчас, по мере замирения в Сирии и исчерпания буйных фантазий в Киеве, при увязании правительства в нацпроектах ‑ остается только одна, спецслужбистская. Поэтому чем дольше чиновники будут держать паузу и не перестраивать свою работу над нацпроектами, тем больше вероятность не просто кадровых и организационных, а следственных действий и судебных решений. Это даже не угроза, а объективная политическая реальность. Так что лучше самим добровольно соскочить с должности, не дожидаясь воронка. Хотя это вряд ли у них получится ‑ взять и отказаться от уже почти проглоченной «триллионной» приманки.

Что касается пенсионной реформы, то она уже отчасти начала работать на чистку в политике на осенних выборах, выбивая столь же замшелые региональные элиты. Чем дальше и ближе к думским выборам, тем больше угрюмое настроение избирателей будет влиять на партию единства чиновников и крупного бизнеса. Так что это тоже важный стимул к поиску нестандартных экономических решений и инвестиций в регионах. Для Кремля уже почти запрограммированное поражение «ЕР» на выборах 2021 года не является большой проблемой, в отличие от премьера, министров и губернаторов, а также многих депутатов-бизнесменов, которым и так был необходим именно иммунитет. Так что хочешь жить хорошо и на свободе ‑ начинай вертеться, шевелить мозгами и думать над реальной, а не формально-бюрократической и распильной реализацией нацпроектов у себя в регионе, отрасли. Короче, стань оптимистом, как и было сказано.