У всякого сооружения, построенного на месте старого храма Христа Спасителя, судьба оказывалась трагической. Либо его так и не достраивали, либо быстро сносили. Народная молва упорно напоминала, что причина – в проклятии игуменьи Клавдии, настоятельницы Алексеевской женской обители. Той самой обители, которую снесли для того, чтобы построить Храм.

Проклятое место

Еще Александр Первый в Высочайшем манифесте выразил надежду, что «да простоит сей Храм многие веки». Но при Благословенном царе храм, как известно, построен не был. Одна из причин – неудачно выбранное место. Ненадежные почвы Воробьевых гор попросту не могли выдержать 240-метровое сооружение (втрое больше теперешнего).

Решивший достроить храм Николай Первый выбрал другое место – на Волхонке. Прежнее название – Чертолье. Место славилось дурной репутацией. Сторожили говорили: «Чертолье – чертям раздолье!», «Овраг тут сам черт копал». И действительно в крутом овраге нередко ломали шеи зазевавшиеся прохожие. К тому же в древности на этот месте было языческое капище, где якобы приносили кровавые жертвы.

И всё же по царскому повелению с приглянувшегося участка были выселены не только горожане, но и монашки старой Алексеевской обители. Вот тогда-то игуменья Клавдия якобы и произнесла роковые слова. «Сему месту быть пусту!» – в сердцах выкрикнула монахиня, прощаясь с обителью. В дальнейшем еще не раз вспоминались слова игуменьи, ведь долго на проклятом месте не простояло ни одно здание.

Учтем только, что документального подтверждения проклятия игуменьи не сохранилось. Ее слова – московская легенда. Так что неизвестно, так ли уж была расстроена монахиня, ведь осталась письменная благодарность патриарху Филарету за благословение и помощь с переездом на новое место в Красное село.

Долгострой на костях

Строительство храма в память о великой победе русских над Наполеоном началось в 1837 году. Для масштабного сооружения снесли не только многочисленные жилые здания, но и Алексеевский монастырь с намоленной церковью Преображения Господня, а также обширным кладбищем. Официально строительство храма продолжалось до 1860 года. Еще 20 лет потребовалось на отделку и благоустройство прилегающей территории. Торжественное освящение состоялось в 1883 году. Если вспомнить, что собор взорвали в 1931 году, то легко подсчитать, что простоял храм 52 года. Снос храма стал одной из самых трагических страниц в истории Москвы. Свидетели уничтожения святыни не раз вспоминали слова игуменьи.

В 1931 году на месте храма решили построить Дворец Советов – символ победы социализма. Самое высокое здание не только в Москве, но и во всем мире. Венчать 415-метровую башню, высоту которой специально почти вдвое увеличили с оглядкой на американский Эмпайр Стейт, должна была стометровая статуя Ленина с указующим в светлое будущее перстом. В 1935 году работы начали, но помешала война. Стройку заморозили. В голодное послевоенное время работы так и не возобновили. В 1956 году от проекта отказались вовсе. В народе опять зашептались: «Проклятье игуменьи всё еще действует! Даже построить не смогли!».

Вместо храма – срам

В 1960 году залитый под Дворец Советов котлован приспособили под бассейн. Он стал не только одним из самых больших в мире, но и очень популярным как у москвичей, так и у гостей столицы. В день бассейн принимал до 20 тысяч человек, в год – до 3 миллионов.

Бассейн «Москва» был открыт для всех желающих круглый год. Для его посещения не требовалась медсправка, а за билет просили всего полтора рубля. В целях экономии можно было купить абонемент или билет выходного дня. Впрочем, с легкой руки скептиков появилась меткая присказка о том, что сначала «был храм, потом – хлам, а теперь – срам».

Воду зимой подогревали. Вокруг воды оборудовали пляж, поставили скамейки, посадили деревья. Поставили буфет, гардероб, будку проката купальных принадлежностей. Спасатели следили за отдыхающими и спортсменами, а лаборанты – за качеством воды. Вот только хлорированные испарения вредили соседним зданиям. В частности, уникальным экспонатам Пушкинского музея.

В 1988 году общественники начали лоббировать идею восстановления храма на прежнем месте. С началом лихих 90-х содержать огромный бассейн стало слишком накладно. В 1991 году его закрыли, а спустя 3 года демонтировали бетонную чашу и разобрали постройки. И опять старожилы припомнили проклятье игуменьи, ведь просуществовал бассейн только 34 года.

Надежда на снятое проклятие

Противники строительства современного Храма часто вспоминали проклятье игуменьи. Говорили: «Гиблая затея! Зря восстанавливаете! Либо вовсе не построите, либо простоит храм недолго». Но к 1999 году усилиями общественников, меценатов, духовенства и столичных властей Храм был построен.

Тремя годами ранее прошло освящение нижнего храма Спаса Преображения, построенного в цокольном этаже основного строения. Этот внутренний храм стал данью памяти тому, что был разрушен при сносе Алексеевского монастыря. И многие верят, что восстановление маленького храма внутри большого снимет проклятие игуменьи Клавдии. Скептики же опять возражают: «Да нет никакого проклятья! Просто либо проекты были слишком уж неподъемные! Либо обстоятельства – то война, то Перестройка – помешали».Источник: "Кириллица"